Загадки истории. Франкская империя Карла Великого

Ближайшей причиной, толкавшей франкских королей к экспансии в южном испанском направлении, было стремление присоединить Септиманию (Нижний Лангедок) – земли между Роной и Пиренейскими горами, которые удалось удержать за собой вестготам после потери остальной части Аквитании во время завоеваний Хлодвига и его сына Теудеберта в 507–514 гг. Вестготов от неминуемого разгрома спасли тогда остготы Теодориха Великого и удачная матримониальная политика, приведшая к заключению брачного союза между вестготским королем Амаларихом и дочерью Хлодвига Хлотхильдой. О том, как действовал вестготский правитель, заключая брачный союз, и каким образом вестготы разделили юг Галлии со своими остготскими союзниками, остановившими продвижение франков в этом направлении в начале VI в., свидетельствует Прокопий Кесарийский: «Амаларих же, который считался королем визиготов (вестготов – прим. автора), возмужав и боясь силы германцев, женился на сестре Теудеберта, короля германцев, и Галлию разделил с готами и своим двоюродным братом Аталарихом так, что земли по сю сторону реки (к востоку – прим. автора) Роны получили готы, а власть над теми, которые были по ту сторону реки (к западу – прим. автора), была предоставлена визиготам. Они договорились, чтобы ту подать, которую установил Теодорих, они больше не платили готам, а те сокровища, которые Теодорих увез из Каркасианы (современный Каркассон на юге Франции в 80 км к востоку от Тулузы – прим. автора), Аталарих добросовестно возвратил Амалариху. Так как оба эти племени вошли в близкое родство друг с другом, то каждому воину, заключившему брак с женщиной другого племени, было предоставлено на выбор, хочет ли он следовать за своей женой или увести к своему племени. И было много таких, которые увели своих жен, куда они сами пожелали, но многих увели и их жены».

Сложившееся между франками и вестготами шаткое перемирие, пусть даже и скрепленное династическим браком вестготского короля Амалариха и сестры королей-братьев Меровингов Хлотхильды, не могло длиться вечно. Слишком привлекательными были для франков южные земли Галлии, естественным географическим пределом которых представлялись Пиренеи. Окно возможностей, как и в случае возобновления натиска на Бургундию, открылось после смерти Теодориха Великого и начавшегося в Остготском королевстве династического кризиса.

Лишившиеся поддержки с востока вестготы не могли отныне представлять для франков непреодолимой угрозы. И уже в 531 г. король франков Хильдеберт I предпринял поход в Септиманию. Формальным поводом для вторжения стало недостойное и неприемлемое поведения вестготского короля Амалариха по отношению к собственной жене Хлотхильде, обусловленное разницей их религиозных взглядов. Дочь Хлодвига была правоверной католичкой, тогда как правитель вестготов придерживался арианской ереси. По крайней мере, именно этим объясняет вторжение Григорий Турский, утверждающий, что франки не только прошли до южных пределов Септимании, но перешли Пиренеи и вторглись в Испанию: «Хильдеберт… покинув Клермон, направился в Испанию ради сестры Хлотхильды, которая, исповедуя католическую веру, терпела от Амалариха, своего мужа, многочисленные оскорбления. И впрямь часто, когда она шла в святую церковь, он приказывал бросать в нее навоз и различные нечистоты и наконец, говорят, он так жестоко ее избил, что она переслала брату платок, пропитанный ее кровью. Вот почему Хильдеберт, весьма обеспокоенный этим, и устремился в Испанию».

О том, что свидетельства Григория Турского об издевательствах Амалариха над Хлотхильдой не являются выдумкой католического епископа, стремившегося оправдать агрессию правоверных франков против еретиков, свидетельствует и Прокопий Кесарийский: «Впоследствии Амаларих, став во враждебные отношения с братом своей жены (Хильдебертом – прим. автора), потерпел большую беду. Его жена была православной веры, сам же он придерживался арианской ереси; поэтому он не позволял ей выполнять привычные ей обряды и выполнять богослужение по родным обычаям, и так, как он заставлял ее против воли принять его исповедание, он обращался с ней недостойным образом. Не имея сил выносить этого, женщина передала обо всем этом брату. Вследствие этого германцы и визиготы вступили друг с другом в войну».