Загадки истории. Отечественная война 1812 года

Находясь в Москве, Бонапарт почти каждый день объезжал верхом различные районы города и посещал окружающие его монастыри. Среди прочего он посетил Воспитательный дом и беседовал с его начальником генерал-майором Тутолминым. На просьбу Тутолмина о дозволении написать рапорт о Воспитательном доме императрице Марии Наполеон не только позволил, но вдруг неожиданно прибавил: «Я прошу вас при этом написать императору Александру, которого я уважаю по-прежнему, что я хочу мира». В тот же день, 18 сентября, Наполеон приказал пропустить через французские сторожевые посты чиновника Воспитательного дома, с которым Тутолмин послал свой рапорт в Санкт-Петербург.

Известно, что Наполеон сделал три попытки донести до сведения царя свои миролюбивые намерения, но так и не получил на них ответа. Бытует мнение, что, овладев Москвой, он рассматривал это как важную политическую победу. Поэтому он начал обсуждать дальнейший план военной кампании, в частности поход на Петербург. Следует указать, что этого похода опасались при петербургском дворе и в царской семье. Но маршалы Наполеона выступили против, так как они считали этот план невыполнимым – «идти навстречу зиме, на север» с уменьшившейся армией, имея в тылу Кутузова, невозможно. Исходя из этой позиции, французский император не стал отстаивать этот план и предпринял несколько попыток заключить мир с Александром I.

Первая попытка, как уже указывалось, была произведена через начальника Воспитательного дома генерал-майора Ивана Тутолмина. При этом Наполеон по-прежнему намерен был требовать отторжения Литвы, подтверждения блокады Великобритании и военного союза с Францией. На донесение Тутолмина ответа от российского императора не последовало.

Вторая попытка была предпринята через два дня. Письмо с предложением мира было доставлено Александру через И. Яковлева (отца А. Герцена). Последний, как уже указывалось, был вынужден с малолетним сыном и его матерью остаться в Москве, занятой французами.

Третья попытка состоялась 4 октября – Наполеон направил генерала Лористона к Кутузову в Тарутино для пропуска к Александру I с предложением мира: «Мне нужен мир, он мне нужен абсолютно во что бы то ни стало, спасите только честь». На следующий день состоялось получасовое свидание Лористона с фельдмаршалом Кутузовым, после чего князь Волконский был отправлен к Александру I с донесением о предложении Наполеона. На это предложение также не последовало ответа.

Некоторые советские историки полагали, что в качестве последнего средства воздействия на Александра I Наполеон планировал освободить от крепостной зависимости крестьян. Этого, как известно, не могло допустить российское дворянство. Тем не менее, точных сведений о таких планах не имеется. Раздумывал Наполеон и о попытках поднять повстанческое движение на национальных окраинах России – среди казанских татар и в Украине.

Отдельного внимания заслуживает поведение французских солдат во время пребывания в Москве. В частности, они не церемонились с православными святынями – в ряде храмов были устроены конюшни. Поскольку оконными рамами топили печи, под потолком зданий свили гнёзда птицы. Также в некоторых церквях были устроены плавильные горны для переплавки золотой и серебряной утвари. Известно, что уже после возвращения русской армии Успенский собор Московского Кремля был опечатан, чтобы население не видело учиненного внутри бесчинства. Вот как об этом писал А. Бенкендорф: «Я был охвачен ужасом, найдя теперь поставленным вверх дном безбожием разнузданной солдатчины этот почитаемый храм, который пощадило даже пламя, и убедился, что состояние, в которое он находился, необходимо было скрыть от взоров народа. Мощи святых были изуродованы, их гробницы наполнены нечистотами; украшения с гробниц сорваны. Образа, украшавшие церковь, были перепачканы и расколоты».

Даже французский врач императорской гвардии де ла Флиз в своих мемуарах следующим образом оценивал отношение Наполеона к православным святыням во время пребывания в Москве: «Он вступил войной в страну, не имея понятия ни о нравах, ни о характере русских. В Египте, например, он оказывал столько почтения магометанству, что можно было ожидать его перехода в эту веру. В Италии, Австрии и Испании – везде он покровительствовал местному духу религии и казнил святотатцев. Но в Москве он точно не знал, что и русские привязаны к своей вере, он не обратил внимания на то, как глубоко почитали русские своих святых, как дороги для них церкви и важен сан священника. Едва ли он признавал их за христиан. И что же вышло? Не предупредив войска строгими приказаниями иметь должное уважение к церквам, иконам и духовенству, он навлек этим упущением ненависть народа на французов. В глазах русских они хуже мусульман, потому что обращали церкви в конюшни. Зато уже горе французу, когда он попался в руки народа, жаждущего мести! Таких жертв было множество. Следовательно, не лучше ли было бы внушить своему войску верные понятия о русском народе и об их вере, столь схожей с нашей?».