Загадки истории. Злодеи и жертвы Французской революции

Сын Филиппа Эгалите, Луи-Филипп, бежал из Франции вместе с Дюмурье, долгие годы провел в эмиграции, после Реставрации вернулся во Францию, хотя власти ему не очень доверяли. В 1830 году, после Июльской революции, которая свергла прямую линию Бурбонов, он стал королем; в 1848 году он был, в свою очередь, свергнут и умер в изгнании. Ныне претендентом на престол является его престарелый прапраправнук Анри (род. в 1933).

Герцог Энгиенский

Из ваших распрей возродится монархия: Конде и Питт зорко наблюдают за вами.

Ж.-Ж. Дантон

Дом Конде

Ветвь Конде отделилась от дома Бурбонов в XVI веке. Ее основатель Людовик Бурбон приходился дядей Генриху Наваррскому, первому королю в династии Бурбонов. Из принцев этого дома наиболее известны Великий Конде, знаменитый полководец XVII века, и его сестра Анна-Женевьева, герцогиня Лонгвиль, вдохновительница Фронды – ее помнят все, читавшие Дюма.

В 1789 году принц Конде был одним из главных врагов революции и эмигрировал еще в первые ее дни – с тем чтобы бороться с революцией из эмиграции. Он был, наряду с младшим братом короля Карлом д'Артуа, главнейшим из вождей вооруженных эмигрантов. Наш персонаж – его внук, молодой герцог Энгиенский. Он эмигрировал вместе с отцом и дедом, сражался в эмигрантских и иностранных армиях против революционной Франции. Борьба оказалась бесплодной, герцог остался в эмиграции, ничем особенным не выделяясь. Но он был принцем крови, потомком жившего в XIV веке Луи Бурбона по мужской линии, и если бы случилось так, что несколько человек, стоявших выше его на династической лестнице, умерли без потомства – в глазах роялистов он был бы законным претендентом на трон.

Наступил 1804 год. Первый консул Бонапарт правил уже 4 года, был по-прежнему популярен, и «из-за Бонапарта уже выглядывал Наполеон». Надежд на то, что народ сам его свергнет, не было – оставалось его убить. Роялисты стали готовить заговор. Однако они понимали, что убийство – это все-таки некрасиво, что оно не вызовет прилива симпатий к монархии. Поэтому глава заговора Жорж Кадудаль настаивал на том, чтобы французский принц (скорее всего – граф д'Артуа, младший из братьев казненного Людовика XVI) лично участвовал в акции. Тогда, дескать, это не будет убийством: просто французский принц в личном поединке убьет узурпатора.

Власти довольно быстро пронюхали о заговоре, хотя не сразу смогли схватить заговорщиков. Бонапарту доложили обо всем: что его готовятся убить, что в убийстве намерен участвовать принц королевской крови, а также о том, что в заговоре участвуют такие популярные генералы, как Пишегрю и Моро, и находящийся при герцоге Энгиенском Дюмурье. Бонапарт впал в ярость (он был человеком нервным и подверженным подобным приступам, иногда деланным, но чаще вполне реальным). «Надо показать пример! – потребовал он. – Бурбоны думают, что меня можно зарезать, как скотину; так покажем, что их кровь ничем не лучше моей!»

Генералы

Все три названных генерала были людьми гораздо более яркими, чем бедный герцог, попавший в эту историю «как кур в ощип».

Пишегрю поступил на военную службу при старом режиме. Революция открыла ему пути к карьере; за 3–4 года он прошел путь от армейского сержанта до генерала. В 1793 году его назначили командующим Рейнской армией; в 1794-м он завоевывает Голландию. В 1795 году он избран президентом Совета пятисот – нижней палаты парламента; кажется, вслед за блистательной военной карьерой последует еще более блистательная политическая… Но происходит государственный переворот (18 фруктидора, или 4 сентября 1797 года), и Пишегрю, оказавшийся в числе проигравших, сослан в Гайану. Через несколько лет ему удается бежать с каторги и добраться до Англии, однако во французскую политику теперь его путь лежал уже не через выборы и даже не через перевороты, а только через заговоры…

Моро – еще более блистательный генерал (многие считают, что по военным талантам он не уступал Бонапарту), но вне военного дела личность довольно бледная. Он родился в семье адвоката; его отец погиб на гильотине в 1794 году, но сын, тем не менее, остался ревностным республиканцем. Он был моложе Пишегрю и вступил в армию уже в годы революции, также быстро прошел путь до генерала. В 1799 году он поддержал переворот 18 брюмера, был назначен командующим одной из армий, одержал победу при Гогенлиндене – решающую победу десятилетия, позволившую Бонапарту от имени Франции добиться победоносного мира в Люневилле и Амьене. Однако режим Консульства не пришелся ему по душе, он начал фрондировать, отказался вступить в новосозданный орден Почетного легиона и стал естественным центром притяжения всех недовольных.