Загадки казацких характерников

Образец феномена «неумираки» нашел свое отражение и в казацкой геральдике. На гербе полковника Ивана Чарныша изображен казак-неумирака без головы, который рубится саблей. По семейной легенде, когда его деду во время осады турками Чигирина, турецкое ядро оторвало голову, он продолжал и дальше рубить саблей врагов. А вспомним, как смеялся Гонта, когда с него живого сдирали кожу, или как казаки, посаженные на кол, издевались над своими палачами. Как нельзя лучше показал философию казака-неумираки потомственный казак из села Гоголев на Черниговщине, известный украинский поэт Григорий Чупринка. Руководствуясь славными традициями предков, он всю жизнь активно боролся с врагами Украины. Во время освободительной борьбы 1917 года был казаком полка им. Богдана Хмельницкого, в 1919 году руководил восстанием против большевиков в родном Гоголеве на Черниговщине Был расстрелян большевиками в 1921 году. Дух казацкой победы предков он перенес в свою поэзию. Его стихотворение «Апофеоз» (вознесение воина за его героизм в разряд богов) раскрывает суть героической смерти казака. Такая традиция была известна нашим предкам испокон веков, начиная от первого предка сколотов Таргитая, верховного бога славян-лютичей Радогоста, о котором славяне рассказывали, что он был воеводой и пал героически в битве, а после смерти стал богом. В византийских хрониках сохранились упоминания о славянском воеводе Радегасте (Ардагасте), который во время правления императора Маврикия делал походы за Дунай и успешно действовал против ромейских войск. В древнерусском городище Девич-гора, возле села Сахнивка на реке Рось, было найдено древнерусскую диадему XII века, на которой изображен такой апофеоз: вознесение на небо русского князя-героя.

Григорий Чупринка — казак-поэт. Фото нач. XX в.

Но вернемся к стихотворению Григория Чупринки и вдумаемся в эти могучие строки, в которых сосредоточена и вера наших предков в честь воина. которая делает его бессмертным в веках:

Умирай, як смертельно підстрелений звір,
Що й стрільця розриває на шмаття
І повідно несе на широкий простір,
За небесну блакить в нерозгаданий мир

Всю велику жагу і завзяття.
Сонце блиском мигне на криваві струмки;
Подорожній над трупами стоя,
Всі одважні чуття, всі трагічні думки

В невмирущий мотив перебійно-дзвінкий
Переллє на могилі героя.
То і смерть, як не смерть, а одвічне життя,
їй не буде повік між живих забуття,

Злу й сваволі велика одвада,
Бо вона наш закон, благородне чуття
І в великому горі одрада.
Вічний Космос і Бог бачить силу твою

І вітає велике творіння!
Так сміліш прояви в благороднім бою
Всю любов до життя, всю одвагу свою,
Все святе передсмертне горіння[35]

.

Апофеоз князя. Изображение на диадеме из Сахнивки. ХІІ в.