Загадки малорусской истории. От Богдана Хмельницкого до Петра Порошенко

Стоит, правда, отметить, что нарезали территории новых национальных республик не из благополучных губерний. В ходе кровавой послереволюционной междоусобицы, продолжавшейся до начала 1920-х годов, возникло множество государств и псевдогосударств. Но все они этой же междоусобицей были сметены. Ничто не заставляло реанимировать их вновь. Достаточно было предоставить некоторым национальным краям автономию. Что-то подобное и предложил Иосиф Сталин. Однако по инициативе Владимира Ленина сталинский план автономизации был отвергнут. И из четырех формально суверенных республик – Российской СФСР, Украинской ССР, Белорусской ССР и Закавказской СФСР – большевики образовали Советский Союз.

Тот же принцип создания союзных республик применялся и при дальнейшем государственном строительстве. А вместе с тем создавались проблемы на будущее. Из никогда не бывшего молдавским левобережного Приднестровья сотворили Молдавскую Автономную ССР, преобразованную после присоединения в 1940 году Бессарабии в МССР. Щедро отвели новосозданной Казахской ССР земли, населенные не казахами. Провели размежевание Средней Азии, учредив там несколько «национальных» республик с границами, далеко не всегда совпадавшими с границами расселения этносов. Еще раньше то же самое сделали на Кавказе. С присоединением Прибалтики оставили за Эстонией этнически русские территории.

Вообще Прибалтика – тема отдельного разговора. Право Литвы, Латвии и Эстонии на независимость ныне не оспаривается. Но при этом как-то забылось, что «восстановление государственности», торжественно провозглашенное в этих республиках в 1989–1990 годах, само по себе являлось фикцией. Та «государственность», возникшая в 1918 году, базировалась на штыках германской оккупационной армии. А до того ни Эстонского, ни Латвийского государства никогда не существовало. Обосновывать свое право на независимость ссылками на историю может только Литва.

Мало того. Восточная Эстония исторически принадлежала Киевской Руси (теперешний Тарту – это древнерусский город Юрьев). А Восточная Латвия населена латгальцами, которых не следует смешивать с латышами. С 1918 года в Латгалии проводилась насильственная ла-тышизация. Сохранив в 1940 году за этой территорией статус латышской, советская власть законсервировала тут несправедливость. А ведь даже результаты недавнего референдума о статусе русского языка, проведенного в Латвии, наглядно показывают – отношение к нему в латышских и латгальских районах страны значительно разнится.

Но, пожалуй, наибольшая несправедливость при создании СССР была допущена по отношению к малорусам и белорусам. У тех и других отняли право быть русскими. Между тем, по признанию современных белорусских исследователей, до 1917 года только 0,5 % белорусов относили себя к самостоятельной нерусской нации. Да и те делали это скорее исходя из политических соображений. Остальные белорусы в национальном отношении от других русских не отделялись.

Аналогичная ситуация сложилась на Украине. Крупный теоретик украинского самостийничества Вацлав Липинский еще в 1920-х годах сокрушался, что 99 % коренного населения Украины составляют «денационализированные малороссы». «Нации украинской еще нет», – признавал он.

Именно сознание малорусами своего национального единства с великорусами помешало сразу и полностью разъединить Малороссию и Великороссию после революции. Здесь, вероятно, стоит обратиться к одной замолчанной странице нашего прошлого. Тема о роли масонства в истории довольно деликатна. Подходить к ней надо осторожно и взвешенно. Тем не менее факт есть факт: масоны поддерживали украинское движение. Однако, когда выяснилось, что самостийники не располагают народной поддержкой, «вольные каменщики» скорректировали свои планы.

По признанию главы украинского масонства Сергея Маркотуна, тогда в масонских ложах Парижа разрабатывался план преобразования бывшей Российской империи в Союз республик. Согласно плану, Малороссия, официально переименованная в Украину, должна была стать одной из таких союзных республик. Таким образом, она бы находилась в федеративной связи с другими союзными республиками, но жители ее постепенно приучались бы к мысли о том, что Украина – не Россия, а украинцы – не русские. Расчет был на то, что по прошествии времени в массах удастся насадить «украинское национальное сознание» и можно будет ставить вопрос о независимом государстве.

С указанным планом не согласились некоторые украинские масоны. Например, Симон Петлюра, требовавший (руководствуясь, надо полагать, личными амбициями) немедленного признания полностью независимой Украины. Но высшие масонские структуры умели ставить стратегию выше чьих-либо амбиций. План был утвержден…

Вот некий похожий план и всплыл в 1922 году в Москве. Можно считать это совпадением. А можно и не считать. Как бы то ни было, но в течение нескольких десятилетий переименованные в украинцев малорусы в массе своей действительно перестали ощущать себя русскими.