Загадки современной химии. Правда и домыслы

Народные легенды и фольклорные рассказы часто побуждают ученых проверять, нет ли в этих легендах и рассказах зерна истины, и иногда это зерно, действительно, находится. Этаноловый экстракт раувольфии действительно нейтрализует яд кобры (при эксперименте в пробирке), но нет никаких данных за то, что употребление растения внутрь помогает при укусах. Тем не менее, употребление раувольфии внутрь изменяет ментальный статус, то есть душевное состояние. В Индии раувольфию традиционно связывали с мистиками и мудрецами, включая великого духовного вождя Махатму Ганди. Рассказывают, что эти духовные вожди жевали корень раувольфии, и это позволяло им достичь полного духовного воспарения над действительностью во время медитации. В санскрите это растение называют чандрика, то есть «растение лунного света», так как считается, что оно помогает от лунатизма – душевного расстройства, связанного со сменой лунных фаз. В данном случае, в фольклоре действительно что-то есть.

Растения содержат многочисленные соединения, обладающие потенциальной биологической активностью, и змеиный корень – не исключение. В нем было обнаружено пятьдесят биологически активных соединений, но наиболее интересным оказался резерпин, впервые выделенный в 1952 году. Это вещество нашло свой путь в медицинскую практику благодаря усилиям и работе доктора Натана Клайна (1916-1983), выпускника медицинского факультета Нью-йоркского университета. Клайн – единственный человек, дважды удостоенный премии Альберта Ласкера за исследования в области клинической медицины, премии, которую иногда называют американской Нобелевской премией. В 1952 году Клайн возглавлял исследовательский отдел Роклендского государственного госпиталя в Нью-Йорке (позже он был переименован в Роклендский Психиатрический Центр), когда численность пациентов государственных госпиталей приблизилась к полумиллионной отметке. Традиционные методы лечения уже представлялись неадекватными для лечения растущего числа психиатрических больных.

Клайн и его коллеги предприняли необычный шаг. Они начали изучать резерпин, который в то время уже применяли в США для лечения артериальной гипертонии. Клайн был заинтригован рассказами о том, что в Индии много веков раувольфию используют для успокоения. Испытания, проведенные с участием находившихся в госпитале больных, показали, что состояние улучшилось у 70 процентов больных шизофренией, которым был назначен резерпин. Этот результат принес доктору Клайну первую премию Ласкера.

Резерпин занимает в медицине прочное место «оригинального транквилизатора», и одно время он был единственным лекарством, которое использовали в качестве транквилизатора у психиатрических больных с серьезными нарушениями. Однако прием резерпина сопровождается некоторыми нежелательными побочными эффектами, такими, как отеки и нарушение психического состояния в виде ночных кошмаров и подавленного настроения, которые порой доводят больных до суицидальных мыслей. В наше время резерпин заменен другими, лучшими средствами.

Воодушевленный успехом нового транквилизатора Клайн сосредоточился на исследовании лекарств, перспективных в плане лечения психических расстройств. В 1964 году он во второй раз был удостоен премии Ласкера за изучение и внедрение в клиническую практику ипрониазида, ингибитора моноаминоксидазы, используемого в лечении тяжелой депрессии. Успешное применение лекарств в лечении двух основных категорий душевных болезней позволило выписать из стационаров тысячи больных, вновь обретших способность жить в обществе. Работы Клайна были признаны важным вкладом в открытие новой эры в психиатрии, эры психофармакологии. А ведь все началось с фольклорных рассказов о змеином корне, мангустах и кобрах.

Сахар не такой уж и сладкий

«Правда ли, что можно очистить организм, если на ночь вставить в задний проход дольку чеснока?» С этого единственного вопроса, заданного мне человеком из зала в далеком 1975 году, начался мой интерес к пище и питанию. Вопрос был задан мне после одной из моих первых публичных бесед на химические темы в общественной библиотеке, где я рассказывал о роли, которую играет химия в нашей повседневной жизни. По большей части, это были рассказы о красителях, лекарствах, пластмассах и косметических средствах в качестве примеров. Этот вопрос поставил меня в тупик, и единственное, что я смог выдавить из себя, было: «Откуда вы об этом узнали?» Человек ответил: «Из «Паники в кладовке»». Заметив, что единственное мое знакомство с чесноком – это растирание его по корочке поджаристого тоста с великолепным вкусовым результатом, я пообещал к следующему разу подготовиться к ответу на поставленный вопрос.