Загадочные исчезновения

У подножья одной из них, прямо за нашей спиной, мы обнаружили узкое отверстие. Мы забрались туда и оказались в пещере размером с небольшую комнату. Здесь мы могли чувствовать себя в безопасности: даже одиночка, вооруженный магазинной винтовкой с хорошим запасом патронов, мог выдержать осаду апачей всего мира. Но против голода и жажды мы были беззащитны. У нас еще хватало мужества, но надежда уже покинула нас.

Ни одного индейца мы потом уже не видели, но по дыму и отблескам костров в ущелье знали, что и днем и ночью, со взведенными курками, они караулят нас в зарослях, – знали, что если кто-нибудь из нас попытается прорваться, едва ли ему удастся сделать даже три шага на открытом пространстве. Мы держались три дня, сменяя друг друга по очереди у входа в пещеру, пока наши страдания не стали невыносимыми.

Тогда – утром четвертого дня – Рамон Галлегос сказал:

– Сеньоры, я не знаю очень хорошо доброту Господа и не знаю, что приятно ему, а что нет. Я жить без религии и не знакомить с ней от вас. Извиняюсь, сеньоры, если я оскорбить вас, но для меня пора кончать игру с апачами.

Он встал на колени на каменный пол пещеры и приставил револьвер к собственному виску.

– Матерь Божья, – сказал он, – прими душу Рамона Галлегоса…

И нажал на курок.

Теперь мы остались втроем: Уильям Шоу, Джордж У. Кент и Бэрри Дэвис.

Я был главным, и мне пришлось говорить.

– Он был смелым человеком, – сказал я, – и знал, когда умереть и как. Глупо пытаться пожить подольше и сойти с ума от жажды или схлопотать пулю от апачей, а то и заживо лишиться скальпа, у нас есть вкус, и мы не настолько дурно воспитаны. Предлагаю присоединиться к Рамону Галлегосу.

– Согласен, – произнес Уильям Шоу.

– Согласен, – повторил Джордж У. Кент.

Я сложил руки Рамона Галлегоса на его груди и платком прикрыл ему лицо.

После этого Уильям Шоу сказал:

– Хотел бы я побыть в таком виде, хотя бы недолгое время.

Джордж У. Кент сказал, что и у него такое же чувство.

– Так и будет, – ответил я, – краснокожие будут выжидать неделю пo крайней мере. Уильям Шоу и Джордж У. Кент, подойдите и встаньте на колени.

Так они и сделали. Я встал перед ними.

– Всемогущий Господь, отец наш… – сказал я.

– Всемогущий Господь, отец наш… – повторил Уильям Шоу.

– Всемогущий Господь, отец наш… – произнес Джордж У. Кент.

– Прости нам грехи наши… – сказал я.

– Прости нам грехи наши… – вторили они.

– И прими наши души…

– И прими наши души…

Я уложил их тела подле Рамона Галлегоса и укрыл им лица.

В этот момент с противоположной стороны костра послышался шум, один из наших вскочил на ноги и направил револьвер в незнакомца.

– А ты! – закричал он. – Ты посмел сбежать? Посмел остаться в живых? Ты – трусливая собака, я отправлю тебя вслед за ними, даже если за это меня повесят!

Но наш командир был проворнее. Он перехватил его руку и сказал:

– Убери пушку, Сэм Янси, и успокойся.

Мы все вскочили на ноги, один только чужак сидел безмолвно и неподвижно. Кто-то схватил Янси за другую руку.

– Капитан, – сказал я, – что-то здесь не так. Или этот тип псих, или он врет – причем самым наглым образом, – и если это так, то у Янси нет резона его убивать. Если же он из того отряда, то их было не четверо, а пятеро, имя одного из которых – вероятно, его собственное – названо не было.

– Да, – сказал капитан, выпуская руку Сэма Янси. Тот сел на свое место. – В этом есть что-то необычное. Несколько лет назад недалеко отсюда нашли четыре трупа белых людей. Со снятыми скальпами и изуродованные, они лежали у входа в пещеру. Там их и похоронили, я видел эти могилы. Завтра и вы их увидите.

Незнакомец поднялся. Он стоял, выпрямившись в свете догорающего костра, о котором мы совсем забыли, увлеченные его рассказом.

– Их было четверо, – повторил он, – Рамон Галлегос, Уильям Шоу, Джордж У. Кент и Бэрри Дэвис.

Огласив в последний раз свой траурный список, он шагнул в темноту, и больше мы его не видели. В этот момент с винтовкой в руках к нам подбежал один из тех, кто стоял в карауле. Он был явно встревожен.

– Капитан! – крикнул он. – Уже с полчаса трое людей торчат там, на пригорке. – Он показал рукой в сторону, куда ушел незнакомец. – Светила луна, и я их видел отчетливо. Они были без оружия, но на всякий случай я держал их на прицеле. Они стоят совершенно неподвижно, но – черт возьми! – они действуют мне на нервы!

– Возвращайся на пост и стой там до тех пор, пока они снова не появятся, – приказал капитан. – Всем остальным спать, или я вас всех суну носом в костер.

Часовой, чертыхаясь, отправился на пост, но обратно не вернулся. Когда мы стали стелить одеяла и укладываться, неугомонный Янси спросил:

– Прошу прощения, капитан, но кто же, по вашему мнению, эти трое, черт их побери?

– Рамон Галлегос, Уильям Шоу и Джордж У. Кент, – прозвучало в ответ.

– А как же Бэрри Дэвис? Надо было его все-таки пристрелить.

– Нет необходимости. Мертвее от этого он не станет. Иди спать.

Монах и дочь палача

I