Загадочные убийства

Берди неуверенно улыбнулась и подвинула в его сторону тарелку с печеньем. Внезапно повисшее в комнате напряжение исчезло, и все благодаря появлению Милсона. Несмотря на ее элегантный наряд, модную прическу и непривычную нервозность, мгновенно вернулся проверенный временем союз двоих против третьего, а вместе с ним и непринужденность. С удовлетворенным вздохом Тоби макнул печенье в чай, целиком забросил в рот и тут же взял второе, а прожевав, сказал:

— Ну все, хватит валять дурака, Бердвуд. Милсон у нас за хозяйку, а я весь обратился в слух. Рассказывай: что тут происходит?

В гостиной в другом конце холла Алистеру было все сложнее и сложнее контролировать ситуацию. Они с Бетти Хиндер сделали все, что могли: горячий суп, сэндвичи, торт, чай и кофе, бренди, виски, вино, растопили камин, принесли журналы и от отчаяния телевизор и видеофильмы из библиотеки. Но по мере того как утекали минуты, казалось, что нежно-розовые стены смыкаются. Напряжение росло, и это хорошо чувствовалось. С появлением полиции оно на какое-то время ослабло, но сейчас снова сделалось осязаемым.

Интересно, что там, в кабинете, рассказывает Верити Бердвуд об этом месте, о гостях, об анонимном письме, которое он сжег, о другом письме, которое, как известно, нашла Джози и отдала после ленча Марго… Алистера очень удивило, что об этом письме ему сказала Верити побелевшими от ужаса губами, когда пошла звонить в полицию. Ни Джози, ни Эдвина не обмолвились и словом, когда увидели Марго мертвой.

Оставалось лишь гадать, сколько человек в гостиной действительно верят в утешительную выдумку о каком-то грабителе, который забрался в дом, а сейчас, конечно, находится за многие километры отсюда. Когда Алистер все это говорил медленно, уверенно, сжав руки в кулаки, чтобы не тряслись, нарочито громко, чтобы скрыть дрожь в голосе, Уильям, который до этого раскачивался и плакал, уставился на него безумными, полными ужаса глазами и громко застонал. И никто из тех, кто видел тело, не мог забыть о состоянии Уильяма предыдущим вечером и рассказ о насильственной смерти, так похожей на эту. Наверняка никто не поверил в байку о незнакомце, проникшем в это изолированное и почти наглухо закрытое место невидимым и неслышимым, жестоко убившем женщину в единственно возможные полчаса и испарившемся в дождливой тьме, пройдя через запертые на засовы двери и не оставив ни следа.

Однако никто ему и не возразил, потому что альтернатива — очевидная — была слишком ужасной, чтобы заявить о ней вслух. Куда лучше притвориться, что веришь в ложь, утаить правду, которая захлестнет всех волнами страха и паники.

Алистер вздрогнул и так сжал кулаки, что ногти впились в ладони. Ведь они всё понимают: это видно по их лицам. Снаружи дождь хлестал по мокрой траве и раскисшей земле, собираясь в лужи, громыхал гром, и в ночном небе сверкали молнии, но Дипден перестал быть убежищем. В доме лежала Марго Белл, мертвая, под яркой лампой, с открытым ртом, и на полу рядом с ней загустевала кровавая лужа. И всем известно, что кто-то в этой комнате не тот, за кого себя выдает. Кто-то из присутствующих затянул узел, воткнул ножницы, а потом смотрел, как хлещет кровь, и ликовал при виде смерти. Кто-то из них убийца.

Алистер посмотрел на косметолога Анжелу: с белым как полотно лицом, скорчившись на диване, она невидящими глазами смотрела на экран телевизора, где шла какая-то веселая романтическая комедия с неразберихой, поисками решения и счастливым финалом, но вряд ли понимала хоть что-то. Ничего удивительного. Это она обнаружила тело; это ее пронзительные крики в коридорах, по которым она бежала, разрушили компанейский настрой вечера и распахнули для них дверь в ужас.

Рядом с ней сидит Джози, надежная, по-матерински заботливая. Каким-то образом только ей удалось успокоить девушку, и теперь Анжела впадала в панику, если не видела ее рядом. Странные события создают причудливые союзы. На Джози, чьи тонкие, песочного цвета волосы теперь обрели форму и легко касались щек, а незаметный макияж подчеркивал черты лица, было длинное бесформенное одеяние, купленное, судя по его виду, во время путешествия по Индонезии или Малайзии. Марго воротила бы от него нос, подумал Алистер, но, по его мнению, Джози оно шло, что вряд ли возможно с другими нарядами, что для нее подобрали. Оно не подходило фигуре. Этот балахон не подходил ни к цвету лица, ни к фигуре, но зато подходил к самой сути этой женщины. Она выглядела в нем почти красавицей: нет, не привлекательной, не нежной, не изящной — ни в коем случае не изящной! — но сильной и опытной, домашней и терпеливой. В общем, монументальной. Может, именно это и успокоило Анжелу, помогло ей перестать кричать, позволило закрыть глаза и лишь негромко всхлипывать на ее широком плече. Может, именно эта потребность защитить сделала болтливую Джози молчаливой.