Загнанная в угол

— Да он просто пошлет тебя с ней подальше, — продолжала я. — А в моих руках она будет иметь вес. Сам подумай. Ну, а если ты поможешь мне прижать его по двести девяностой, то считай, что он уже в местах общего режима.

— Что-то я не пойму тебя, — вскинул он подбородок. — Отчего это ты так взъелась на Вениамина? За обыск, что ли, обиделась? Так это я тебе там кавардак устроил. Он-то меня просил сделать все незаметно.

— Обыск тут ни при чем, — ответила я, не ожидавшая от Шурочки такого вопроса. Что ж, придется зайти с другой стороны и все-таки рассказать ему часть правды.

— А что при чем? Ну, чего молчишь, подруга? — переспросил он.

— Дело в том, что он покушается на мое агентство. Хочет, так сказать, лишить меня работы. Это я узнала через своего знакомого.

— Через мента того, что ли?

— Ага, через капитана уголовного розыска. А меня ты больше не называй ментовкой. У меня другой профиль, — приняв обиженный вид, проговорила я.

— Ла-адно, — пожал он плечом. — Ну и что ты собираешься делать?

— Хотелось бы для начала выслушать от тебя кое-какие подробности. Расскажи мне о своей роли мытаря.

— Кого? — не понял Шурочка.

— Мытарь — это библейский сборщик налогов, — объяснила я.

— А-а, — протянул он. — Но ведь ты, как я понял, и так обо всем осведомлена.

— Да, но не с подробностями. Мне, Шура, нужны подробности. Мелочи всякие. Одно дело просто знать, что это имеет место, и другое — как именно это происходит.

— Так ты, значит, ничего почти и не знаешь? — улыбнулся Луганов и снова закурил. Я поняла, что сейчас он взвешивает все «за» и «против».

— Кое-что, конечно, знаю, — поспешила я ответить, чтобы не давать ему времени на ненужные размышления. — Но тонкости — нет.

— Ответ должен быть немедленным? — спросил Шурочка и закашлялся от дыма своей дамской сигареты. — Могу я взять дня два на размышление?

— Нет. Через два дня может быть поздно.

— Это еще почему?

— Не могу пока сказать, но зато могу уверить, что если ты поможешь мне именно сейчас, то результат будет просто поразительным.

— Какой результат? Ты о чем?

— Клятвенно обещаю, что твой Венечка окажется в тюрьме.

— Почему ты в этом так уверена?

— Есть у меня на него кое-что. Пока сказать не могу. Но это кое-что без твоей помощи мало значит. Ну, решайся, Саша!

Он посмотрел на меня из-под прищуренных век, помолчал с минуту и, наконец решив стать моим союзником, сказал:

— Ладно, согласен. Я тебе все расскажу. Только учти, если потом окажется, что тебя заслал Веня, то тебе не жить. И не думай, что это пустые угрозы. Ты даешь слово, что предательства с твоей стороны не будет?

Он произнес это так, как произнесла бы женщина, отпускающая мужа на курорт. Его забавная интонация едва не вызвала у меня улыбку.

В ответ я подцепила ногтем большого пальца передний зуб, издав щелчок, и провела ребром ладони по горлу.

— Ладно, — снова сказал он, посчитав мой жест достаточно убедительным доказательством моих благих намерений. — Начну все по порядку. Хочу, чтоб тебе стало понятно, почему не только я, но и все торгаши нашего района ненавидят Венечку.

Вот я, например, заведую этим магазинчиком всего три месяца, но нажраться дерьма успел столько, словно отработал тут три года. Кто я такой, я скрывать от тебя не собираюсь, и так все видела, — ухмыльнулся он. — А потому мне с тобой легче объясняться. Так вот, до меня в «России» работал обыкновенный парень, ну, понятно, в каком смысле обыкновенный. Таких Тимофеевский не любит. Таких он облагает непомерными податями. Чаще всего эти парни просто бросают дело и уходят. А на их места берутся такие, как я. А берет их, конечно же, Веня. Усекаешь, подруга?

— Приблизительно. Можно вопрос?

Шура кивнул и аккуратно затушил сигарету в пепельнице.

— А разве местного рэкета у вас не существует?

— Нам вполне и даже с лихвой хватает Венечки. Он тут все под себя подмял. У него очень крутая завязка с ментами. И не просто так, а на высшем уровне. Пытались некоторые устанавливать свои порядки, да только моментом оказывались на нарах. На Венечку даже покушались как-то. К несчастью, он уцелел, а тех сразу вычислили и шлепнули. Вроде как разборка между своими произошла. Но это скорее всего менты их убрали.

Только речь сейчас идет не об этом. Я тебе о другом хочу пока рассказать. Не перебивай, — изящно погрозил указательным пальцем Луганов. — Дело в том, что у Венечки есть какой-то осведомитель, может, даже из наших. Он указал на меня, что я гей, и Тимофеевский быстро меня нашел. Не стану говорить, при каких обстоятельствах мы с ним познакомились, скажу только, что сначала он вел себя прелестно. Ну, ухаживал как надо, то да се. Потом предложил этот магазинчик. А я тогда совсем без дела шлялся. Начал работать, вроде ничего. А тут вдруг он начинает качать права. Ведет себя как последняя свинья. Такое впечатление, что я у него — рабыня. А я этого не переношу. Я тоже человек, а не соска рублевая! — горячо воскликнул Шурочка.