Загон

Он попытался сесть, но Илья ударил его по лбу - несильно, для острастки.

- Не успели же, она только испугалась... - захныкал Гоша. - Гришаня все, скотина! Я его отговаривал...

- А по-моему, ты первый ей в трусы полез. Следствие разберется.

- Илья... правда, - сказал Андрей. - И девушка эта, жертва... Где ее искать-то?

- Не переживай. Они завтра еще одну поймают. Если мы его отпустим.

- Не, мужики! - горячо воскликнул Гоша. - Чтоб я!.. Когда-нибудь!.. Это Гришаня, он позарился. А я... да я практически девственник!

- Вот в камере и лишишься.

- Надо его отпустить, - сказал Андрей. - Если впредь пообещает...

- Ты серьезно? Он - пообещает?! И ты поверишь?..

- Иногда люди обманывают, но он получил хороший урок.

Илья подобрал трухлявый обломок и задумчиво раскрошил его пальцами.

- Наивный ты человек, Андрюща... Пес с ним, пойдем. А ты чтоб лежал, ясно?

- Ну! - счастливо затряс головой Гоша.

- Еще раз мне попадешься...

-Я?! Ни в жизнь!..

Внутри у Андрея вроде все было цело, но едва он .вышел из рощи, как в боках закололо. В животе что-то беспрестанно екало и шевелилось, а на подходе к станции его разобрал болезненный, непрекращающийся кашель.

- Полечиться тебе надо, - сказал Илья.

Он держался бодрее, о побоище напоминала лишь опухающая губа и вымазанная в глине рубашка. Илья немного прихрамывал, но без него высокие ступени тамбура Андрей не одолел бы.

В вагоне Илья наорал на какую-то бабку и заставил ее уступить Андрею место. Андрею было страшно неудобно, но от возможности сесть он отказаться не мог. Он опять куда-то уплывал - дурнота то исчезала, то накатывала с такой силой, что темнело в глазах. Илья всю дорогу стоял рядом и придерживал его за плечо.

От станции до дома Илья тащил Андрея на себе.

- У тебя же нога... - слабо протестовал Андрей.

Илья весело матерился, называл его захребетником и приказывал заткнуться. Он говорил, что скулеж ему мешает, и если Андрей произнесет еще слово, то он его бросит. Андрей благодарно умолкал, но через пять шагов снова начинал сетовать.

Так они и плелись - мимо гуманитарки, мимо детской площадки и смеющихся женщин в розовых блузках.

Ввалившись в квартиру, Илья уложил Андрея на кровать и велел раздеваться. Сам он снял рубашку, вымыл руки и пошел на кухню. Минут двадцать оттуда доносилось какое-то позвякивание. Андрей подумал, что время для обеда выбрано не очень подходящее, но спорить не стал.

Из кухни Илья вернулся с большой кастрюлей, в которой находилось что-то густое и черное.

- Я это есть не буду, - заявил Андрей.

- Я тоже, - сказал Илья. - В туалет хочешь?

- Как?..

- Как-как!.. По-маленькому.

- В смысле?..

- Не в смысле, а в кастрюлю. Давай, заодно посмотрим, что у тебя с почками. Будет кровь - связываюсь с клиникой. Не будет - без врачей обойдемся. Давай, говорю! - прикрикнул он. - Или я пописаю, если тебе приятней,

Андрей, глупо улыбаясь, повернулся на бок и исполнил распоряжение.

- Жить будешь... - промолвил Илья.

- Что здесь? - осведомился Андрей с отвращением.

- Народное средство. Чай, тертая картошка, сода и геркулесовые хлопья, - перечислил он. - И еще кое-что.

Илья воткнул в черную массу любимую ложку Андрея и принялся перемешивать.

- Ты где этому научился? - спросил Андрей.

- Там, - нехотя бросил он. - Не дергайся, щипать будет. А потом будет чесаться. Терпи. Когда совсем невмоготу станет, пойдешь мыться.

Илья зачерпнул народного средства и без предупреждения вывалил его Андрею на грудь.

- Поздно, уже в дерьме, - сообщил он, опережая все возражения.

Размазав по телу горячий ком, Илья зачерпнул еще и шмякнул ниже, на живот.

Андрей подставлял синяки и меланхолично следил за возносившимся к потолку паром. Особой вони, против ожидания, не было, однако мысль о последнем ингредиенте, как выразился Илья - "растворителе", удовольствия не доставляла.

- Ты точно соду туда добавил? - спросил Андрей. - Не соль? Ты из какой баночки брал? Та, что со слоном? Или с котятами?

- Щиплет, да? Хорошо, - умиротворенно сказал Илья. - Если щиплет, значит ты живой.

- "Щиплет!" - с сарказмом повторил Андрей. - Так дети говорят: "щиплет"... а это не щиплет, это... как будто меня жрет кто-то!..

Илья включил монитор, и он на какое-то время отвлекся. По четвертой программе показывали шестьсот седьмую серию исторического детектива "Московские тайны". Андрей в этом фильме ничего не понимал, но его увлекали длинные планы городских пейзажей, в которых, по заверениям съемочной группы, каждый кирпичик был воссоздан в соответствии с оригиналом.

В "Московских тайнах" рассказывалось о каких-то странных, никому не нужных интригах. Андрей в них запутался еще на первых сериях, и дальше было совсем неясно, тем не менее он продолжал смотреть. Ему нравилось любоваться домами - чудными, но разными. И людьми - ни капли не изменившимися. Единственное отличие заключалось в том, что во времена "Московских тайн" никому не приходило в голову определять интеллект-статус человека, поэтому многие на работе и в жизни занимали чужое место. Начальник часто оказывался глупее подчиненного, а жена умнее мужа, - ничего, кроме беды, это не сулило.