Загон Скота

– Э-э, извините, нет, – ответил я. – Есть вот у него. – И я ткнул в Ричи. Мне удалось его отвлечь, и ему пришлось лезть в джинсы и выуживать из кармана зажигалку. Вместо разливного пива Тэм и Ричи пили бутылочное, а в остальном вели себя как обычно, когда я с ними куда-нибудь ходил. Нашли, куда сесть и откуда смотреть, что творится вокруг, и никуда с этого места не сходили. Вероятно, решили, что место хорошее: и от бара недалеко, и танцплощадку видно. Вот только я опасался, что если в клуб набьется чуть больше народу, за ноги Тэма и Ричи начнут цепляться – они торчали из-под крохотного столика. Мне места не оставалось, и я расположился у поручней вокруг пятака. Следующие пару часов я поглядывал в сторону своих подопечных. Они по очереди ходили к стойке и совершали пробежки в мужской сортир, но в остальном не двигались. Тем временем, вокруг них выросла рощица клубных завсегдатаев, и от Тэма с Ричи остались одни макушки. Музыка была громкой, на танцевальном пятаке – битком. Я некоторое время понаблюдал, потом сходил еще за кока-колой. К стойке было не пробиться, и парясь в толкучке, я безошибочно почувствовал, как мне в спину упирается женская грудь. Я полуобернулся и увидел барышню с огоньком. Вернее, без.

– Ой, привет, – сказала она. – Я тебя тут раньше не видела.

Ее звали Марина. Она работала регистраторшей у стоматолога.

– Вы в субботу были в «Шести колокольчиках», правда? – сказала она. – С двумя приятелями.

Где они?

Я кивнул в ту сторону, где в последний раз наблюдал Тэма и Ричи.

– Вон там.

– Такие миленькие, – сказала она.

То был наш самый длинный с нею разговор. Слишком громко для долгих бесед. Когда музыка чуть замедлилась, мы вышли на площадку, и барышня открыла мне свои чувства. Тут один из тех клубов, где все довольно быстро приходит к логической развязке. Мы еще топтались по пятаку, когда музыка вдруг оборвалась, и зажегся свет.

В закоулках сознания уже некоторое время маячило нечто, и теперь оно ринулось вперед. Если я собираюсь поехать с этой барышней, сначала нужно подбросить Тэма и Ричи. А значит, в кабине ей придется сидеть у одного из них на коленях. Я оттягивал как мог, но в конце, когда народ уже начал отваливать, как бы между прочим подошел с Мариной к столику Тэма и Ричи.

– Это Тэм и Ричи, – сказал я. – А это Марина.

Они остекленело посмотрели на нас. Тэм встал и качнулся ко мне.

– Мы уже едем? – спросил он.

– Э-э… ну да. Встретимся через минуту на улице, – ответил я.

– Пшли, Рич. – Тэм потянул Ричи за куртку, и обоих вынесло наружу.

– Надо будет высадить их в Верхнем Боулэнде, – объяснил я Марине.

– Ну и ладно, – ответила она. Должен признать, держалась она великолепно. Но ей сначала понадобилось в дамскую комнату, и я остался ждать на верхней площадке.

Барышня вышла, и мы спустились к дороге, где я оставил пикап, но никаких признаков Тэма и Ричи не наблюдалось. Мы с приятностью прождали их четверть часа в кабине. Куда же они подевались, интересно? Они пили с восьми, а уже довольно поздно. Часы на городской площади пробили два. Мы еще немного подождали.

И тут, откуда-то из глубины примолкшего городка в ночи раздался далекий рев:

– А ну-ка, английские сволочи!

Я завел мотор и повез барышню домой.

8

Марина жила в небольшой квартирке над сапожной мастерской.

– Очень мило, – сказал я, когда мы вошли.

– Я тут временно, – ответила она.

Предполагалось, что она сварит кофе, но до этого мы как-то не дошли. Немного погодя мы вошли в спальню, где, как я успел заметить, стояли две односпальные кровати и два шкафчика с кучей женских шмуток.

– А это чье? – спросил я, показывая на вторую постель.

– Моей соседки, – ответила Марина. – Она сегодня у друга ночует.

– Очень кстати, – заметил я.

– Да, – сказала она. – И я так думаю.

Я посмотрел на нее и понял, что под одеждой она совершенно голая. Через несколько минут мы спокойно лежали на кровати, и я словно очутился с этой барышней наедине на далекой и необитаемой планете.

А потом я вспомнил Тэма и Ричи.

– Не совсем наедине, – услышал я собственный голос.

– Что, прости? – сказала она.

– Ничего, извини, – ответил я, но чары рухнули. Места в кровати было не очень много, и ночью я едва сомкнул глаза.

Наутро Марине нужно было на работу, и завтрак не состоялся. При расставании она сказала:

– Я ведь не столб для ограды, знаешь ли.

Я недопонял, что она имела в виду.