Заговор

Диоген передал мне снизу старенькую Нокиа Люмиа, веселый ярко желтый кирпичик с огромным экраном. Блокировки на телефоне не было. Я зашел в набор номера и задумался. Я помню номера малого совета. После убийства Давыдова и предательства Дзантиева, позвонить я могу либо финансисту Хачатуру, либо развивальщику, Семену Панову. Допустить вариант, что кроме Дзантиева еще кто-то из малого совета сотрудничает с Титовым, значит усомниться в ком-то из них. Пока что я такой вариант не рассматривал, все-таки, эти два человека стояли вместе со мной у истоков «Максима». Не могли они предать. Хотя и в Руслане я ни разу не усомнился за все те десять лет, что он со мной. Могу ли я допустить, что в малом совете два предателя?

— Что завис, Максим? — Художник лежал на своей кровати, закинув руки за голову и даже не смотрел в мою сторону. — Так много друзей, что не знаешь кого звонком обрадовать?

— А ты говорил, у вас интернет тут есть? Я полажу чуточку, не против? — Мне на ум пришла одна интересная идея.

— Ну ты глянь на него, — хрипло засмеялся старик, — не Стоик ты, Максим, надо было Зенона оставить, что-то ты расслабился, не можешь принять обстоятельства, все тешишь себя мыслью, что влияешь на что-то.

— Так а разве не влияю? — Я уже подключился к WiFi, в списке было всего три сети, все запароленные, но одна из них оказалась знакома телефону и он подключился к ней. — Ведь если бы я ни на что не влиял, я б сейчас не тут у тебя в гостях с трубкой лежал, а в сан части на растяжке бы кости сращивал.

— Так это не ты, это я на твое здоровье повлиял. — Старик перевернулся на бок и под ним заскрипел пружинный матрас. — И от больнички ты еще не открестился, не тешь себя, — очень тихим шепотом добавил старик, но я все же услышал.

Похоже спать мне сегодня придется одним глазом.

Я зашел на сайт московской биржи moex.com и проверил котировки «Максима». Акции моей компании торговались без каких-либо экстремумов, никаких значимых движений, помимо статистических, ни в цене, ни в объеме торгов. Все управленцы моей компании получают часть мотивации акциями «Максима». Если бы кто-то из верхушки компании сотрудничал с заговорщиками и поставил на мое нынешнее положение, он бы обязательно слил свои акции или наоборот приобрел бы новые. Это бы зависело от прогноза исхода моего знакомства с Титовым. Конечно, тот же супер профи в финансах Хачатур Казарян смог бы спрятать свой интерес, но вот саккумулировать в одних руках большое количество акций, так же как и слить большое количество, незаметно для биржи практически невозможно.

Я набрал номер и, через четыре гудка, услышал знакомый голос, сказавший мягкое «аллё».

— Это я, привет.

— О, Макс, привет!

А потом он сказал лишь пять слов. Одна фраза. Две с половиной секунды.

— Нет, все нормально, завтра перезвоню. — Ответил я и отключил вызов.

Очень интересно. Неожиданно и очень интересно.

Я долго не мог заснуть. Минут двадцать я смотрел в потолок, положив голову на сцепленные в замок руки. Прожекторы за окном давали достаточно света, поэтому я отлично видел все вплоть до трещин и пузырьков на краске. Обычно у меня нет проблем с засыпанием. Если мне нужно спать — я сплю. Ворочаться на простынях и обдумывать прошедший день или мучиться с планированием предстоящего — не моя история. Если мне нужно думать — я думаю. Если мне нужно спать — я сплю. Это просто. Мой мозг руководит телом, а не наоборот. А возможно все дело в том, что, как я уже говорил, я не имею привычки сомневаться в своих действиях. Поэтому двадцать минут, в течении которых я хотел заснуть, но не мог, были для меня сюрпризом. Очень. Очень много сюрпризов за последние дни. Прям сюрреальная неделя.

Через двадцать минут я понял, почему мой финансовый директор, Хачатур Казарян, услышав, что это я его набрал, сказал всего пять слов: «Что-то срочное? Я внучку купаю». Спокойный голос. Нотки радости, когда он понял, что с незнакомого номера позвонил я, а не кто-то другой. И радость от того, что он может отложить разговор и продолжить купать любимую внучку. Он готов говорить, но ему удобнее отложить разговор. Потому что ничего сверх важного в разговоре со мной у него не предполагается. Потому что все в стандартном режиме. Все штатно. Все в порядке. Хачатур не в курсе происходящего, а значит не является частью происходящего. Радует, что я в нем не ошибся. Но возникает очень важный вопрос: «Почему не состоявшаяся встреча в доме Дзантиева, исчезновение мое и Давыдова, не выход на связь несколько дней, не вызывает у Хачатура тревоги? Почему он уверен, что все в порядке?»

Утром я проснулся от голоса Художника, похоже он продолжал какой-то разговор, начало которого я проспал. За окном только начинался рассвет, значит еще нет шести утра. Не зря говорят, что старики спят мало.

— Вода не течет вверх, а огонь не горит вниз, — старик сидел за столом и прихлебывал чай из большой серо-желтой фарфоровой кружки, — людишки, сейчас льнут, а завтра пнут. Потому нужно быть готовым. И понимать. Слышишь, Максим, понимать нужно.