Заговор Дракона. Тайные хроники

– Приятно познакомиться. А я – профессор истории Белградского университета, Милан Горич.

– Да, профессор, мы знаем о вас и давно следим за вашими успехами в деле постижения упырей.

Эти слова я как раз и надеялся услышать:

– Вы имеете в виду вампиров? Вы что, полковник, тоже верите в них?

– Я, профессор, предпочитаю русское слово «упырь», оно более древнее, как и то дело, которому мы, и, я надеюсь, вы себя посвятили. Я не только верю, но и уничтожаю упырей и, будьте уверены, с бо́льшим успехом, чем вы.

Я презрительно хмыкнул, подражая тем людям, которые слушали мои откровения:

– Надо же, какие чудеса! Так что же это получается, вы – охотник за вампирами?

Божко мою иронию проигнорировал:

– Наша группа занимается устранением наиболее опасных упырей, она строго засекречена, поскольку мы занимаемся проведением акций по всему миру. Как вы понимаете, это противоречит нормам международного права.

Меня этот ответ весьма и весьма устроил:

– Дд-а. Я хорошо вас понимаю. Простите за иронию. – Я вытер ладонью пот со лба. – Вы русский?

– Малоросс. Вас не должно это смущать. Наши группы находятся на территории всего Византийского содружества[12].

Минуту я переваривал полученную информацию:

– О! Так получается, что эта ваша группа «Рош» не подконтрольна правительству СФРЮ?

– Правительство Югославии знает о нас, но мы им напрямую не подчиняемся, как и правительствам других стран. Мы не вмешиваемся во внешнюю и внутреннюю политику стран содружества. Милошевич и некоторые другие знают о нас ровно столько, сколько им нужно знать, и позволяют нам действовать, когда наши с ними интересы совпадают. А мы стараемся, чтобы они никогда и не пересекались. В этом секрет долголетия нашей организации. Ее цель – борьба с упырями, а политику мы принципиально игнорируем.

– Так вы что, тайная организация? Что-то наподобие православного Opus Dei?[13] – Я с интересом посмотрел на Божко. – Не ваша ли организация была известна как орден побежденного дракона Святого Георгия? Я смотрю, и портрет Милоша Обилича у вас… в кабинете висит.

– Да. – Божко улыбнулся. – Мы считаем, что линия преемственности ордена от князя Милоша до сего дня не прерывалась. Это не просто голословное утверждение – мы обладаем и кое-какими документами, древними летописями, неизвестными исторической науке. Как вы знаете, из двенадцати рыцарей ордена после косовской битвы выжил лишь один – князь Стефан Лазаревич. Он бежал в Венгрию. При нем было выбрано двенадцать новых рыцарей и провозглашены новые цели.

– Какие?

– У нас с вами, профессор, нет сейчас времени на обсуждение нашей истории. Вы все потом узнаете, можете не беспокоиться.

– Славно-славно. И как… велики ваши силы?

– Наши силы, профессор, теперь уже наши. – Полковник кашлянул. – Горич, я вам отвечу на этот вопрос, упомянув лишь один факт, который подтвердит как нашу скрытность, так и наше влияние. Вы знаете, что означает СССР?

– Конечно, полковник. Союз Советских Социалистических Республик. Я же профессиональный историк, а не первоклассник. – Я снял очки и с обиженным выражением лица протер стекла маленькой салфеткой, которую всегда носил в кармане.

Божко подождал, пока моя эмоция потеряет интенсивность:

– Я не хотел вас унижать. Просто у данной аббревиатуры есть другой смысл, тайный: Само Слога Спасава Русию[14].

Я усмехнулся и радостно накинул обратно на нос очки.

– Таким образом можно трактовать все что угодно, полковник. Это что же получается – большевики, безбожники и евреи выполняли завет святого Саввы для России? Вы меня простите, но это глупость какая-то, полковник! По вашим словам, товарищи Троцкий и Ленин были членами тайной организации «Рош»?

– Ладно. – Божко положил на стол стопку бумаг. – Вы не скоро меня поймете, Горич. Это, кстати, нормально. Но вернемся к нашим делам. У нас, профессор, на вас заведено целое досье.

– Хм. И что из того?

– Нам, к примеру, известно, что вы хорошо осведомлены о так называемом субботицком перезахоронении тела героя войны Марко Савановича.

Я прикусил губу. Разведка у них что надо!

– Да, это так. Ну раз вы все знаете…

– Полагаю, вам хорошо известно, отчего тот погиб?

– А?.. – Возникла неловкая пауза, во время которой я старался понять, куда он клонит. – А! Это же все знают – Саванович погиб от шальной пули во время военного парада в 1946 году.

Божко тихонько засмеялся.

– Так и написано в учебниках по военной истории Сербии XX века – погиб от шальной пули. Но… вас не смущает тот факт, что эта шальная пуля была серебряной?

– Ну да, ну да! – Я почесал лоб. – Конечно, полковник. Да, смущает, я долго думал об этом. Грешил на четников.

– Это были не четники, профессор, это были мы.

– Вы имеете в виду эту вашу организацию «Рош»? Что ж… Хорошо, это многое мне объясняет. – Я уже осмелел и чувствовал себя уверенней в этом странном помещении. Я даже как бы пытался отыграться за свой недавний страх и вел себя на грани дерзости. – Ну, а тот странный фортель на ТВ вчера, выступление Настича, что это было? Ваших рук дело?

Полковник призадумался, когда я упомянул покойного тележурналиста: