Заговор князей

Богадур снял свой халат, взял протянутый ему слугой колчан со стрелами, надел его через плечо, и протянул руку за большим клееным татарским луком обтянутым сверху расписанным шелком и точно так же как Анница прикоснулся рукой к колчану за спиной, проверяя положение в нем стрел.

И тут он застыл от изумления.

Из кибитки Анницы вышли две тринадцатилетние девочки — Вера Коровина и Соня Неверова, одетые точно в такие же, как у Анницы черные костюмы и бережно подали своей госпоже большой боевой тисовый лук.

Анница привычным движением крепко взяла его и встала в позицию.

Она рассчитала правильно.

Богадур выглядел ошеломленным.

Но Анница не подумала о совершенно другом эффекте, который она произведет на татарского принца.

Анница в глазах Богадура стала постепенно превращаться из опасного врага, убившего девять его воинов, в женщину загадочную и таинственную, недосягаемую и желанную.

Пока Леваш и Саид преодолевали тридцать шагов расстояния до своих мест рядом с соломенными чучелами, Анница еще раз припомнила все, что ей сейчас необходимо было помнить — где именно находится та или иная из двух десятков разнообразных стрел различной толщины с разными наконечниками и оперениями, каждое из которых имело свой неповторимый осязательный признак, для того чтобы молниеносно и безошибочно выхватывать стрелу из колчана.

В ритме ударов сердца громко и четко начали бить в котлы казацкие барабанщики Леваша Копыто.

Точно с десятым ударом оба лучника одновременно выхватили из колчанов стрелы и одновременно натянули тетивы.

Стоящие возле соломенных чучел Леваш и Саид услышали короткий свист ощутили резкий порыв ветра, и оба факела в руках чучел одновременно погасли а позади в лесной чаще затрещали сломанные стрелами ветки да посыпался с кустов снег.

Леваш с Саидом переглянулись.

— Ничья! — Крикнул Саид.

— Ничья, — Крикнул Леваш.

Зрители с обеих сторон закричали и затрещали в трещотки.

Богадур повернулся и пристально поглядел на Анницу.

Она спокойно посмотрела ему в глаза и спросила:

— Что дальше?

— Второе состязание на скорость. После десятого удара мы стреляем три раза подряд и все стрелы должны попасть в соломенные чучела.

Анница кивнула, снова прикоснулась за спиной к стрелам в колчане и заняла выжидательную позицию.

В наступившей тишине барабаны били, казалось, громче и быстрее, чем прежде.

С десятым ударом оба лучника мгновенно выстрелили и Богадур, краем глаза видя Анницу был еще раз потрясен, тем, как мастерски она владеет этим тяжелым мужским оружием — эта никому не известная московитка, с той же легкостью и уверенностью что и он — лучший стрелок Сарай-Берке, выхватила из колчана одновременно три стрелы и выстрелила три раза подряд с такой же как и он скоростью!

Три пары стрел вонзились одновременно в соломенных человечков, и все попали в цель, хотя некоторая разница была: все три стрелы Богадура угодили точно в соломенный лоб правого человечка, а все три стрелы Анницы пронзили соломенное сердце левого.

Леваш и Саид снова переглянулись и хором крикнули:

— Ничья!

Зрители взорвались криками и визгом.

Богадур не сводил с Анницы глаз, и ему стало казаться, что вокруг ничего нет, кроме этой невероятной, необыкновенной, потрясающей женщины, и все остальное теперь не имеет никакого значения…

— Дальше! — жестко сказала Анница и вернула его в реальный мир.

— Я не думал, что до этого дойдет, — сказал он, — но раз дошло — так тому и быть.

Он сделал несколько шагов подошел к Аннице и снял со своей шеи белый круглый кусочек кожи на тонком шнурке.

— Этот амулет подарила мне одна степная шаманка — я никогда не снимал его, и он всегда приносил мне удачу. Я уверен, что принесет и сейчас. Ты видишь, как мал этот кружочек — если в него попадет одна стрела — для другой уже не останется места. После десятого удара барабана целиться можно как угодно долго, но победит тот, чья стрела попадет в амулет и останется там. Здесь уже ничьей быть не может. Только одна стрела должна вонзится в амулет и остаться в нем — ты поняла?

— Хорошо, — невозмутимо ответила Анница. — Я согласна.

— Повесьте это на ствол дуба, — протянул Богадур амулет своему слуге и тот побежал к далекой опушке.

Богадур вернулся на свое место, выбрал тонкую длинную стрелу с острым тонким наконечником и установил ее в нужное место в колчане.

И в третий раз еще громче и быстрее забили большие походные барабаны.

Маленький белый кружочек был едва виден на фоне черного ствола дуба и, казалось, что попасть в него просто невозможно.

После десятого удара оба одновременно выхватили стрелы.

Богадур выстрелил первым.

Его стрела со свистом вонзилась в самую середину белого кружочка, а тонкий острый наконечник, пробив мягкую кожу, глубоко увяз в стволе дуба.

Леваш глянул и побледнел — места для второй стрелы не было.

— Точно в центр! — крикнул Саид.

Глаза Богадура сверкнули, и он с улыбкой повернулся к Аннице.

— Кажется это конец, — произнес он.

— Ты сказал — целится можно сколько угодно. Я еще не прицелилась.