Заговор «Королей»

— Так вот чем ты теперь занимаешься? Благородно.

— Прибыльно, — уточнил Илья. — Поговорим как-нибудь о партнерстве? Бизнес красивый.

— Илья, где средства защиты, там и средства, так сказать, нападения. «Жучками» тоже занимаешься?

— Человеческое любопытство пока никто не отменял, — туманно ответил Илья.

Обзор, о котором Илья просил, Пушкин подготовил, но предметное общение до поры отложил.

Зато отвадить Латунина оказалось сложнее сложного. Фигурально выражаясь, он застревал в косяке, упираясь ногами, и никак не желал понять, что отныне этот дом нельзя посещать когда вздумается — в любое время суток. У Павлуши Латунина, как назло, был творческий застой. К тому же накрылась обычная рекламная подработка. Павлуша был мрачен, на мир взирал хмуро и нуждался в психотерапевтическом общении с близкими душами, как никогда. Такими душами он самовольно назначил Марину и Петра и искренне радовался, когда заставал их вдвоем. Так, по его мнению, эффективность психотерапии возрастала. В результате Марине пришлось напрямую заявить:

— Павлуша, я очень тебя люблю. Но Пушкина я люблю больше. Как любящая женщина я хочу почаще уединяться с ним.

— Ты права, — завороженно ответил Павлуша, — Пушкин. «Я помню чудное мгновенье…» И все такое. «Ты рождена, о скромная Мария, чтоб изумлять своих детей». Это — «Гавриилиада». Любовь, моё творчество спасет только любовь. Вот моя тема!

— Я вообще-то о Пушкине.

— А я о ком? Я тоже о Пушкине. А вот ещё — «Беспечно ожидая хана вокруг… фонтана, на шелковых коврах она…»

— Как и все поэты, ты законченный эгоист, — махнула рукой Марина.

До Павлуши наконец дошло, чего именно от него хотят.

— Так вы …? А-атлично. Вот до чего дошло? Чернявский знает?

— При чём здесь Чернявский? — раздраженно вклинился в беседу Пушкин.

— Ну как? — растерялся Павлуша. — Ты не знаешь фамилию своей возлюбленной?

Парадоксы любовной горячки вполне допускают такие казусы. Пушкин и впрямь забыл спросить у Марины фамилию. Живешь, радуешься жизни, а самое главное проходит мимо.

— После развода я сохранила фамилию мужа, — сказала Марина. — Давай знакомиться? Марина Чернявская.

Это был день открытий. Дальше Петр узнал, что первый брак Марины длился чуть больше года. А почему она развелась с Ильей, она как-нибудь потом расскажет, не при Латунине. (Латунин и не подумал удалиться.) И эту квартиру ей купил тоже Илья — так что после развода он вполне имел право здесь бывать и пользоваться собственным ключом. Пушкин не вполне был с этим согласен, но смолчал. Все это дело прошлое, никакого отношения к происходящему между ними не имеет.

— Теперь всё? — спросила Марина.

— Нет, не всё, — сказал Латунин с каким-то мрачным удовольствием. — А что скажет мама Лора?

Скрывать в шкафу свои последние «скелеты» Марина была уже не в силах. На следующий день состоялась встреча с мамой Лорой — другими словами, Пушкин отправился на официальное свидание с родственницей потенциальной невесты. Ему сразу стало ясно, почему Марина до сих пор избегала даже упоминать о матери: она от нее полностью и абсолютно зависела.

Мама Лора оказалась стройной и на редкость молодо выглядевшей, сорока с небольшим лет особой с такими же, как у Марины, янтарными глазами. Но ими сходство двух женщин заканчивалось. В каждой черте, в каждом жесте мамы Лоры читалась железная воля и тяга к доминированию. Марина рядом с ней будто сжималась и теряла малейшую инициативу, что неприятно поразило Пушкина, но чувств его никак не уменьшило. Мама Лора была высокооплачиваемой переводчицей с огромного количества языков, весьма востребованной и в деньгах не нуждающейся. Пушкин навсегда запомнил ее вызывающую ухоженность, унизанные бриллиантами тонкие пальцы и надменно-насмешливый тон. Эта женщина могла бы сломать жизнь кому угодно. Но Пушкин не стал бы отрицать ее особой властной притягательности и характера — конечно же, характера, — которого в ней было намного больше, чем в дочери. Рассмотрев приобретение Марины, мама Лора утомленно вздохнула и выпустила изящную струйку табачного дыма. Она навела обычные справки о воспитании, образовании и доходах Пушкина — еще один вздох и еще одна сигарета. Перспективы? По выражению лица мамы Лоры Пушкин понял, что заслужил в этой графе жирный минус. Между прочим выяснилось, что Чернявского дочери сосватала именно мама Лора. Она же, скорей всего, как Пушкин внутренне решил для себя, стала и причиной развода. Не такой уж редкий случай проявления феномена тотальной опеки со стороны матерей. У Пушкина заныло сердце: предстояли бои. Но Марину он так просто не отдаст. На следующей неделе в модном клубе «Китайский летчик Джао Да», куда Пушкин отправился вместе с Мариной, им повстречался Илья. Он приблизился к ним, обнимая сразу двух девушек-близняшек.

— Слышал, состоялись смотрины у мамы Лоры? — спросил он Пушкина на ухо. — Ну и как? Ты ей понравился?

— Нет.

— Поздравляю. Но женщина — высший класс!

Они друг друга поняли. «Свет не без добрых людей», — подумал Пушкин.

* * *