Заговор «красных маршалов». Тухачевский против Сталина

На заседании Политбюро ЦК 21 августа 1923 г., оценивая перспективы развития революционной ситуации в Германии и опираясь на выводы специалистов, Троцкий выразил мнение, что Германскую Коммунистическую партию «характеризует ее военное бессилие»⁶³². Опираясь на информацию военного специалиста при Брандлере, Троцкий заявил, что его «доклад прямо говорит о возможности военного поражения». «В общем, – продолжал Троцкий, – доклады военного спеца, о которых я говорю, проникнуты тем, что мы будем не готовы к революции. Тот же доклад с чисто военным чутьем говорит о том (и это верно), что революция – дело ближайших месяцев или даже ближайших недель». При этом Председатель РВСР требовал принять все необходимые меры к тому, чтобы не допустить войны с Польшей, считая, что «политика в отношении Польши» должна вестись «в плоскости переговоров о транзите и военном невмешательстве»⁶³³.

Пожалуй, лучший знаток социально-политических и революционных процессов в Германии Карл Радек также выразил «большие сомнения» относительно «пригодности германской коммунистической партии к роли гегемона». В то же время он сомневался в пригодности «будущих членов германского совнаркома, импортированных из Москвы». Не без оснований он опасался, что «московские товарищи, склонные направлять каждую революцию по образцу российской, не смогут дать пригодных для германской обстановки директив»⁶³⁴. Оценивая ситуацию в Германии, Радек считал: «…Первый вопрос, в оценке которого мы, может быть, расходимся, тот, что, по-моему, занятие Германии союзниками угрожает не созданием контрреволюционного тыла, а национальной войной. Второе. Я боюсь, что в Германии сейчас не коммунизм придет после фашизма, а фашизм после коммунизма. Мы удержать массы не можем». Под фашизмом Радек имел в виду молодую национал-социалистическую партию. В связи с высказанным мнением он пояснял, что «огромное значение там будет иметь. мелкая буржуазия (главным образом как фашисты)». Резюмируя свою позицию, Радек, однако, был убежден, что «не только не надо входить в столкновения с фашистами, но надо всячески избегать их, пока экономическая обстановка не разложит фашизм». В заключении своего выступления, обойдя вопрос о военном вмешательстве в германские дела, он ограничился заявлением: «Мы должны выступать как партия защиты Германии»⁶³⁵.

Позиция Сталина была несколько иной. Он предложил «… усилить нашу силу в лимитрофных государствах»: «Надо собрать и бросить туда коммунистов этих национальностей. Для нас очень важен и нужен общий кусочек границы с Германией. Нужно постараться сорвать одно из буржуазных лимитрофных государств и создать коридор к Германии. К моменту революции это нужно подготовить»⁶³⁶. 6 сентября 1923 г. на заседании Политбюро ЦК обсуждался вопрос о карельской бригаде, о территориальных дивизиях, которые необходимо было развернуть ввиду предстоящих военных событий⁶³⁷.

В конце концов «было твердо решено, что добровольно или силой, но Польша должна будет уступить. Для того, чтобы польское правительство оказалось более податливым, решено было действовать двумя способами – кнутом и пряником. Вопрос о прянике еще не был окончательно решен, что касается кнута, то, помимо придвинутых к границе корпусов Красной армии, было отдано распоряжение польской коммунистической партии усилить деятельность, а военно-диверсионная организация получила приказ расширить работу…»⁶³⁸.

В виду возможных военных действий против Польши начался процесс пополнения Западного фронта войсковыми частями и соединениями. В 1923 г. в состоянии формирования и укомплектования находились 33-я и 37-я стрелковые дивизии. 33-я стрелковая дивизия начала перебрасываться на Западный фронт с Приволжского военного округа только в сентябре 1923 г. 37-я дивизия в это время находилась в процессе формирования и укомплектования. Таким образом, 16-й стрелковый корпус во второй половине 1923 г. еще не был полностью развернут и, следовательно, еще не представлял полноценного боевого соединения. К марту 1924 г. в его составе фактически была 29-я стрелковая дивизия и почти полностью передислоцированная на Западный фронт 33-я стрелковая дивизия. В то же время уже в начале 1923 г. на положение территориальной была переведена, в порядке эксперимента, 2-я стрелковая дивизия. Лишь весной 1923 г. с Украинского военного округа на Западный фронт была переведена 7-я кавалерийская дивизия. 6-я кавалерийская дивизия была переведена в состав войск Западного фронта лишь после расформирования 1-й Конной армии (в состав которой она входила) 26 октября 1923 г. Она могла появиться на Западном фронте не ранее ноября 1923 г. Таким образом, боеспособное ядро Западного фронта к ноябрю 1923 г. составляли 4-й и 5й стрелковые корпуса в составе 5-й, 27-й, 4-й, 8-й стрелковых дивизий, управление 16-го стрелкового корпуса и 7-я кавалерийская дивизия.