Заговор Людвига

У бедняги кучера отвисла челюсть. Казалось, он хотел сказать что-то еще, но потом поклонился и увел лошадей обратно в конюшню. Хольнштайн хмуро посмотрел ему вслед, после чего тяжелой походкой отправился обратно в замок. В освещенных окнах я различил силуэты многочисленных гостей. Сердце мое гулко забилось – еще не поздно! Должно быть, господа решили сначала поужинать, а уж потом донести до Людвига роковую весть.

Я вывел одного из коней из-за сарая и, ухватив второго за узду, помчал галопом к Нойшванштайну. Солдат, по счастью, видно не было, у недостроенных башен высились скелеты подмостков. Я несколько раз с силой постучал в ворота, и мне открыл заспанный сторож, который знал меня по прошлым визитам. Мы обменялись парой слов, после чего он впустил меня, и я влетел во внутренний двор, а оттуда – во дворец, чтобы известить короля.

Я разыскал его в Певческом зале.

Король являл собой печальное зрелище – печальнее даже, чем в нашу последнюю встречу. Он так растолстел, что пуговицы его сюртука могли треснуть в любую минуту. Лицо стало бледным и обрюзгло, к рукавам и жилету пристали пятна соуса. Когда я вошел, Людвиг держал в сальных ладонях небольшую книжку и беззвучно декламировал какие-то строфы, движениями губ напоминая бледного карпа. И хотя я громко хлопнул дверьми, король даже не заметил меня.

– Ваше Величество! – воскликнул я. – Вы в большой опасности!

Он наконец-то повернул массивную голову в мою сторону, но, судя по всему, не узнав меня, пробормотал:

– Кайнц? Разве я приглашал вас на представление?

Я тихо вздохнул. Очевидно, Людвиг принял меня за одного из своих актеров. Может, он все-таки утратил рассудок? И его противники оказались правы? В этом роскошном зале, под высокими сводами и среди сцен из «Парцифаля», он напоминал запущенным видом нищего в сказочном замке. Он стоял на сцене у дальней стены, позади него висели кулисы с нарисованными деревьями, цветами и оленями. Внезапно лицо его переменилось, глаза яростно сверкнули.

– Марот! – прошипел король, когда наконец узнал меня. – Я, кажется, вполне ясно выразился. Я больше не желаю видеть вас! Вы повели себя отвратительно!

Король еще осыпал меня проклятиями, однако я вздохнул с облегчением. Людвиг хотя бы узнал меня, и безумие не овладело им окончательно.

Когда злость его поутихла, я бросился к сцене и поклонился, как рыцарь перед своим господином. Я и в самом деле чувствовал себя героем легенды; словно Парцифаль или Тристан, я предстал перед королем, прежде чем отправиться на поиски Святого Грааля.

– Ваше Величество, – начал я тихо. – Я понимаю, что совершил ошибку. И тем не менее явился к вам в этот трудный час, потому что должен предостеречь вас! Сюда направляются граф Хольнштайн и доктор фон Гудден в сопровождении нескольких санитаров. Они хотят объявить вас сумасшедшим. Вы должны бежать, немедленно!

Людвиг взглянул на меня с удивлением.

– Глупости. Если б мне грозила опасность, мой цирюльник, Хоппе…

– Забудьте своих лакеев! – перебил я его. – Большинство из них давно работают на министров! Их завербовал ваш обершталмейстер Хольнштайн!

– С него станется, с этого продажного конюха…

Король склонил голову и окинул меня взглядом. Он сразу показался мне столь же рассудительным, как и в свои молодые годы.

– Марот, я крайне признателен, что вы предостерегли меня. Короли тоже способны прощать. Встаньте. – Он позвал своего верного слугу Вебера, который дожидался за дверью. – Заприте ворота и никого не впускайте! – приказал король твердым голосом. – И позовите ко мне жандармов из Фюссена и пожарную команду. Посмотрим, удастся ли этим пижонам так просто надуть меня.

Сердце мое забилось от радости. Передо мной был король, которого я помнил! Король, за которого я был готов отдать жизнь. Взгляд его прояснился, теперь Людвиг смотрел на меня с теплотой. Он спустился со сцены и так похлопал меня по плечу, что я едва не упал.

– Хорошо, что вы снова рядом, Теодор, – сказал Людвиг с улыбкой. – А теперь переоденьтесь во что-нибудь сухое. А то мой вернейший рыцарь, чего доброго, помрет от простуды.

JR, JRI

Последующие часы протекали в напряженном ожидании. Замок был закрыт, пред воротами несли стражу жандармы из Фюссена. Несмотря на дождь и столь ранний час, у стен уже собрались местные жители, после того как узнали о подлых намерениях министров.

Я стоял у окна в башне и наблюдал, как несколько крестьян сгрудились и о чем-то переговаривались. Некоторые прихватили с собой косы и цепы. Факелы освещали безрадостную картину. Хоть и в подавленном настроении, я невольно улыбнулся, ибо в очередной раз убедился, что в народе Людвига по-прежнему чтили как святого. Мужчины и женщины под окнами скорее отдадут себя на растерзание, чем допустят, чтобы у их короля упал с головы хотя бы волос.

В предрассветных сумерках наконец-то показались противники.