Заговор мерлина

Я обернулась к Романову. Он сердито щелкал пальцами и явно рылся в собственной памяти точно так же, как я сама.

– Это словесное заклятие, – сказала я.

– И довольно сложное! – раздраженно подтвердил Романов. – Я никак не найду, с какой стороны к нему подступиться.

– Думаю, у вас это и не получится, – сказала я, – пока вы не сумеете нарушить его сосредоточенность. Оно не начнет распадаться, пока вы не сумеете заставить его допустить промах в узоре.

– И как же это сделать? – осведомился Ник.

Он подступил ко мне слишком близко. Я почувствовала, как тепло его тела вроде как толкает меня, и отодвинулась. Но он снова придвинулся ко мне и продолжил:

– Джоэл приходил, разговаривал с нами и, насколько я могу судить, ни на миг не ослабил контроля за заклинанием. Похоже, он это делает на автопилоте.

Тоби ткнул Грундо в бок, и Грундо ухмыльнулся своей зловредной ухмылочкой.

– А может, натравим на него Иззей? – предложил он.

Иззи, которые переминались с ноги на ногу и вздыхали с видом оскорбленной невинности, тотчас же впали в негодование.

– Что мы вам, собаки, что ли? – осведомилась Изадора.

– Не обращай внимания, дорогая! – громко и пронзительно отозвалась Ильзабиль. – Этот медвежутик просто хочет, чтобы нас тоже опутали белой паутиной. Он сам так сказал.

– Потише, пожалуйста! – сказал Тоби, с опаской поглядывая на Джоэла, ссутулившегося в своем кресле.

– И не говорите глупостей, – добавил Грундо. – Если вы наведете на него свои чары, вам совершенно ничего не будет угрожать.

Они театрально вздохнули.

– Наши чары больше не действуют! – трагическим тоном объявила Ильзабиль.

– Действуют, действуют! – возразила я. – Они просто не действуют ни на кого из нас.

– С тем толстым учителем вы вон чего сделали! – добавил Тоби.

– Видите ли, мы-то знаем, что к чему, – пояснил Грундо. – А он – нет. К тому же он все равно на две трети поглощен своим заклятием.

Мерлин смотрел на нас с отчаянной надеждой. Я взглянула на Романова – тот задумчиво созерцал Иззей.

– А вы что думаете? – спросила я у него.

– Попробовать стоит. Если они смогут проделать хоть малейшую брешь в заклятии, я, вероятно, сумею довершить остальное. В любом случае, надо его как-то отвлечь, иначе мы ничего не добьемся. Я дам вам мощную защиту, – сказал он Иззям.

Иззи взглянули на него, точно придворные на иностранного посла, осмелившегося предложить взятку: надменно, с большим достоинством и крохотной примесью точно рассчитанного колебания.

– Дорогой мой, но мы не можем этого сделать!

Ник наклонился к ним через голову мерлина.

– Ушам своим не верю! – сказал он. – Вам предлагают возможность вести себя как угодно плохо, а вы отказываетесь? Где же ваша гордость, а? Ну, покажите, на что вы способны!

Близняшки уставились на него удивленно распахнутыми глазами.

– Ты хочешь сказать, что мы должны с ним заигрывать? – осведомилась Ильзабиль.

– Мы должны ему хамить? – спросила Изадора. – Но, дорогой мой, мы же культурные люди!

– Ну, не можете, так не можете, – пожал плечами Ник. – Что ж! Того толстого школьного учителя вы остановили прямо посреди заклинания, но с этим управиться в сто раз сложнее. Извините, нам не следовало вас об этом просить. Конечно, для вас это слишком тяжело.

Иззи вытянулись во весь рост и переглянулись.

– Покажем ему? – спросила Ильзабиль.

– Разве что в виде особого одолжения, – откликнулась Изадора. – Из милости.

– Ну ладно, – сказал Ник и, не тратя времени зря, подхватил ближайшую из близняшек и пересадил ее через пластиковую стенку.

Романов, широко ухмыляясь, подхватил вторую и поставил ее рядом с сестрой.

– Нет, все-таки, пожалуй, вам это не по зубам! – сказал Ник.

Обе Иззи гордо выпятили подбородки. Однако они еще не сдались. Они обернулись, прижавшись к стене животом и ладонями, и исподлобья уставились на нас.

– Нам нужна взятка! – заявила Изадора.

– Без этого мы действовать не можем! – сказала Ильзабиль.

И две пары глаз расчетливо уставились на Романова.

– Ну, знаете ли!.. – начал было Ник, но Романов перебил его:

– А что вы хотите?

– Когда нам исполнится пятнадцать, одну из нас выгонят из дома, – сказала Ильзабиль.

– Не могли бы вы сделать так, чтобы Хеппи умерла? – спросила Изадора. – Тогда получится, что нас в семействе Димбер будет только три и мы обе сможем остаться!

Честно говоря, у меня перехватило дыхание. У мерлина отвисла челюсть. Мы переглянулись и покачали головами – слов у нас не было. Впрочем, у мальчишек слова нашлись – они хриплым шепотом пробормотали что-то насчет бессердечных крысючек и чего-то похуже, при этом нервно оглянувшись на сгорбленную фигуру Джоэла, боясь, что он догадается, что происходит.

Романов даже не попытался уклониться от ответа. Он просто сказал резким, ровным тоном:

– У вас, похоже, очень ограниченный взгляд на жизнь. Неужели вам действительно хочется провести всю жизнь в одном и том же старом доме, год за годом отправляя одни и те же старые обряды? Я бы так не смог. Мне когда-то сулили такую жизнь, и я не выдержал. Я сбежал.

Остренькие личики Иззей поднялись к Романову, изумленные и ошеломленные.