Заговор Мерлина

– Сделай это! – приказала она и снова развернулась к бедняжке Доре. – Тетя, Грундо очень устал и голоден. Не могли бы вы дать ему поужинать? И еще, боюсь, нам придется у вас заночевать, разве что кортеж где-то совсем рядом. Вы не могли бы найти Грундо постель? Может быть, его можно будет уложить с Тоби?

Я взглянул на этого Грундо. Довольно странного вида мальчишка с крючковатым носом, все лицо в веснушках, чуть постарше Тоби. Особо усталым он не выглядел. Они с Тоби уже обнаружили, что у них на шее по саламандре, и теперь радостно хихикали.

Командовать Дорой всегда было бесполезно. Максвелл Хайд очень старался этого не делать, то есть если он хотел, чтобы она что-то выполнила. Она уставилась на Родди – и тут же вновь перешла в рыдательное состояние: рухнула на диван и принялась ломать руки.

– Я понятия не имею, что подать к картошке! – стенала она.

– О небо! – сказала Родди. – Но Грундо надо покормить хоть чем-нибудь!

Я понял, что сейчас она примется командовать Тоби, а у Тоби и так выдался тяжелый денек. Он еле держался на ногах.

– Пошли, – сказал я и повел их в столовую, где на столе все еще стояли картошка и сыр.

Я достал две тарелки и вилки и нашел маринованные огурцы.

Грундо посмотрел на стол и сказал странным, каким-то рычащим голосом:

– Я не уверен, что в меня полезет холодная картошка после того торта у миссис Кендейс.

– Ну, зато тут полно сыру! – примирительно сказала Родди, подвигая ему стул. – Садись поешь хотя бы немного.

Она с этим Грундо все время так носилась. Другие люди от нее только и слышали: «Грундо нужно то, Грундо нужно се, Грундо без этого не может!», а с самим Грундо Родди вела себя словно любящая старшая сестра или даже скорее чрезмерно заботливая матушка. Можно было подумать, что для нее Грундо – единственный человек в мире. Меня это злило. Мне хотелось сказать ей, чтобы она забыла про этого Грундо и жила своей собственной жизнью. Как бы то ни было, вид еды подействовал на меня как обычно. Я сел, взял себе огурчик и принялся ужинать по второму разу. Пришел Тоби, сел рядом со мной и тоже стал есть.

– Ты что делаешь? – осведомилась Родди.

– Ем, – ответил я.

– Ты же должен попытаться выяснить, куда унесли дедушку! – сказала она.

– Вот наберусь сил и выясню, – успокаивающе ответил я.

Родди была возмущена.

– Я тебя помочь попросила, а ты… ты… Обструкционист!

– А тебе, – ответил я, – пошло бы на пользу, если бы ты поменьше пыжилась и командовала.

Никогда еще не видел такого возмущения. Она просто слова не могла сказать – так рассердилась. Судя по взгляду, который бросил на меня Тоби, он готов был вот-вот заржать и, возможно, подавиться картошкой. Поэтому я сказал Родди:

– Ладно тебе, садись и поешь чего-нибудь сама.

Она уставилась на меня с видом королевы в особо надменном настроении.

– Я тебе говорю, у нас в стране заговор! – заявила она.

– Согласен, – сказал я. – Я тебе верю. Но это не значит, что ты должна объявлять голодовку. А пока ты будешь есть, мы заодно можем обсудить, что делать дальше. Разумно?

Она нехотя выдвинула себе стул.

– Садись, Грундо. Сейчас главное – выяснить, где в данный момент находится королевский кортеж.

– Они все еще в Норфолке, – ответил Тоби. – Утром по новостям говорили.

– А-а! – обрадовалась Родди. Похоже, она ненадолго присмирела. – Мне надо связаться с родителями! – тут же сказала она. – Я знаю! У дедушки должен быть самый свежий папин код, верно?

И она снова отодвинула свой стул, собираясь броситься к дальноговорителю.

Проблему решил Грундо.

– Сядь, – сказал он. – Ник прав. В кортеже никто не знает, что нам что-то известно, так что нужно быть очень осторожными, чтобы не сказать лишнего. Мы можем втравить твоих родителей в неприятности. Сперва надо решить, что делать. Ты тут не единственная, кто пережил потрясение, знаешь ли.

Грундо был могуч! Услышав его негромкий рычащий голос, Родди тут же села. На самом деле он оказался довольно славный пацан. Я выяснил это, как только мы начали разговаривать. Не то чтобы это сильно помогло, когда пришлось решать, что делать. По правде говоря, я зашел в тупик. Когда речь шла о королях и политике и о таких могущественных личностях, как мерлин, и притом что Максвелл Хайд почти наверняка погиб, я просто не представлял, что могут сделать такие дети, как мы.

– Вот бы Романова спросить! – сказал я.

Глава 3 Родди

Ник – самая кошмарная личность, какую я встречала в своей жизни. Если пытаешься заставить его хоть что-то сделать, он тут же становится совершенно непробиваемым. И притом абсолютно вежливо. Он придает своей смазливенькой рожице умильное выражение и наотрез отказывается двигаться с места. А хуже всего было то, что я все время чувствовала, как он меня куда-то подталкивает – тепло, влажно и энергично. Я этого не понимала и совершенно не хотела. Несколько раз я едва не запустила в него мерзкой, мятой тети Дориной картофелиной.