Заговор обезьян

— Эх, был когда-то рейс из Хабаровска на Анкоридж… Теперь летают токо из Владивостока… А так долетели бы до Чукотки, туда бывший губернатор стоко техники нагнал, угнали б вертолёт. Не, не, до Фэрбенкса не дотянули бы, но там от острова Ратманова до Крузенштерна, токо две мили. А Крузенштерн — это уже Америка!

— Ну, раз ты знаешь всё о Чукотке, тогда скажи: кто первым нас собьёт — наши или американцы? Особенно будет жалко тебя, такого мечтательного…

— Но должны быть варианты, должны! Ну, встретишься ты со своим журналистом, а потом садись на поезд, лучше на харьковский — и езжай обратно!

— У тебя один вариант — харьковский поезд. Сам говорил, что это длинный маршрут, и за неделю пути многое может случиться, да ещё на запад. И потом ты забыл о границе!

— Так ты раньше спрыгнешь, ну, где-то в районе Белгорода! А ночью и переберёшься через линию фронта.

— Как переберусь?

— Абнаковенно! Ляжешь на брюхо и по-пластунски, по-пластунски… А как преодолеешь рубеж, встанешь, отряхнёшься и пойдёшь на Харьков!

— Ну, если в порядке бреда…

— Какой бред! Ты ж не дослушал! Как возьмёшь билет — звони, а я в Чите присоединюсь, ферштейн? Не, в натуре, так и пойдёшь в эту правиловку? На гада это надо?

— Надо, майор, надо! — выдохнул беглец. — Это я тебе как инженер инженеру говорю. — А Толя, ероша густые волосы, всё переживал:

— Не, не, варианты должны быть! Должны! Ты это… извини! Я б до самого Хабаровска с тобою, веришь? Но не получается, и не токо из-за документов…

«Он что, серьёзно поехал бы со мной дальше? Нет, зачем? Теперь сам доеду!»

— Ну да, как же я без тебя, майор?

— А шо такое? — тут же подался к нему Толя.

— Кто же меня кормить будет, нос вытирать, штаны застёгивать… — Он ещё не закончил, когда вдруг понял: майор шутку не принял. И помрачнел и, сцепив пальцы в замок, молча рассматривал его светлыми и теперь серьёзными глазами. И подумалось: «Сейчас выдаст!»

Но тут в глубине зала что-то переменилось, послышался громкий голос, и майор, подобравшись, оглянулся, и оба увидели, что в их сторону идёт человек в милицейской форме. «Вот тебе и Фэрбенкс! Вот и долетели!» — пронеслось в голове. А служивый ещё издали во весь голос начал отчитывать:

— Вы что не знаете, распитие спиртных напитков на вокзале запрещено.

— Товарищ капитан, — подхватился Толя и, прикрывая подопечного, шагнул навстречу. — Тут такое дело… Служили мы в Могоче… Вы ж знаете, тут вертолётная часть стояла.

— Когда это было! Теперь там пэвэошники.

— А ДОСы как, пустые, наверное?

— Зачем пустые, в некоторых живут.

— Да, хорошее было время. Грибов было! Отойдёшь на нескольких метров — и хоть косой коси! А сюда, на станцию, за колбасой и пивом к поездам ездили, — Толя протянул милиционеру удостоверение.

«Зачем он это делает? Милиционер ведь не спрашивал документы. А что я буду предъявлять?» — замельтешило в голове у беглеца. И сразу задеревенела спина, и пересохла глотка, и тёхнуло сердце. И теперь, как Толя две минуты назад, он сцепил дрожащие руки и сидел не шевелясь…

Я всё, мужики, понимаю, но вы осторожней, а то довспоминаетесь, пропустите свой состав… А какой ждёте?

— Да вот друг — новосибирский, а я до Читы…

— Заканчивайте, заканчивайте с этим делом и на перрон… Я думаю, вы, как офицеры, понятливые. Тут мероприятие сечас одно будет, а потом всё по графику. — Капитан что-то хотел сказать ещё, но забормотала рация, и, что-то коротко буркнув в ответ, милиционер вразвалочку пошёл к выходу. И тогда отпустило, и можно было продолжить разговор и задать вопросы:

— Ты действительно служил здесь? И как?

— Как? Было у чёрта три дачи: Чита, Могочи, Магдагачи — вот как! Ты вот думаешь — дыра. От Тахтамыгда — это дыра. Там ещё была взлётная полоса времен войны, знаешь, такие железные шестигранники, раздолбанная на нет! Нормально было! Молодость, надежды, вся жизнь была впереди. Тут же целая бригада базировалась — отдельная десантно-штурмовая бригада, а в ней наш отдельный вертолётный полк. Я с такими мировыми ребятами служил! Тут и с Сашком задружился. Скоко всякого было! На танцах с местными дрались, в Хабаровск лётали посидеть в ресторане, на губе скоко раз сидел! Ну, а из передряг выручал, как ты догадываешься, полковник Абрикосов.

— Да, повезло тебе с полковником, — усмехнулся беглец.

— Повезло! Так и тебе ворота откроет какой-нибудь полковник, от побачишь! — утешал напоследок майор. Полковник? Ну, да! Формально так и происходит, если учесть, что начальники изоляторов и колоний сплошь полковники. Только происходит с другими…

Майор ещё хотел бежать за добавкой, как металлический женский голос объявил: «Уважаемые пассажиры, агитационный поезд прибывает на первый путь… Просьба убрать с путей козу… Чья коза, граждане?.. Просьба убрать…»