Заговор против Гитлера (20 июля 1944 г.)

Задача прогрессивных историков заключается в том, чтобы разоблачить лживые легенды о Хойзингере и показать истинное лицо этого гитлеровского последыша и военного преступника.

Бывший генерал-лейтенант гитлеровской армии Бамлер, навсегда порвавший с прошлым, в интервью газете «Берлинер Цайтунг» в феврале 1959 г. справедливо заметил, что «надо рассказать и показать нашему народу и особенно молодежи Западной Германии истинное лицо этого бессовестного человека. Теперь ясно, почему Хойзингер после 1945 г. выдавал себя за борца сопротивления, — чтобы с этим моральным капиталом создать себе карьеру в НАТО и бундесвере, к несчастью немецкого народа».[129]

Нельзя в связи с этим не упомянуть книгу двух прогрессивных немецких авторов Иоахима Гельвига и Ганса Оле «20 июля и дело Хойзингера», выпущенную национальным берлинским издательством в 1960 г. В этой книге собраны многочисленные факты и документы, разоблачающие Хойзингера как предателя и военного преступника.

Был ли Хойзингер участником заговора, и если был, то какую роль он играл в нем и как могло случиться, что в момент взрыва он оказался рядом с Гитлером?

Действительно, 20 июля 1944 г. Хойзингер находился в помещении, где произошел взрыв, и был немного контужен.

23 июля 1944 г., то есть на третий день после неудавшегося покушения, агенты гестапо явились на квартиру к Хойзингеру, еще не полностью оправившемуся от потрясения после взрыва, предъявили ему ордер на арест, подписанный Гиммлером, и отвезли в здание гестапо на Принц-Альбрехтштрассе в Берлине.

В списке арестованных по делу 20 июля, обнаруженном в архиве гестапо, Хойзингер фигурирует под номером 40. Причиной ареста указывается: подозрение в недоносительстве.

Однако в отличие от других арестованных заговорщиков, которые содержались под строгой охраной, в самых тяжелых, можно сказать, нечеловеческих условиях, Хойзингеру предоставили отдельную комнату в помещении полицейской школы Дреген, близ Фюрстенберга, отличное питание, необходимые письменные принадлежности для составления «объяснения» фюреру. Его постоянно навещали руководители имперской службы безопасности — Гиммлер, Кальтенбруннер, Мюллер. Хойзингер в спокойной обстановке написал подробный доклад Гитлеру. В сентябре 1944 г. он был доставлен в верховную ставку к Гитлеру.

Эта встреча описана Хойзингером в его книге «Сопротивление приказу», вышедшей в Штуттгарте в 1950 г. Хойзингер пытается реабилитировать фашистский генералитет и доказать, что гитлеровские генералы непричастны к ошибкам Гитлера, что они всегда стремились к союзу с западными странами.

По словам Хойзингера, во время встречи Гитлер подал ему руку и сказал: «Я изучил вашу докладную записку. Я благодарю вас за это».[130]

Не покидая ставки, Хойзингер тут же приступил к своей прежней работе в качестве начальника оперативного управления (заместителя начальника генерального штаба ОКХ) верховного командования гитлеровских вооруженных сил. В апреле 1945 г. он постарался попасть в плен к американцам. Так закончились «пытки» и «страдания» Хойзингера в гестапо.

Что же фактически произошло?

Генерал Штиф, обвиняемый по делу 20 июля 1944 г., показал в «Народном трибунале», что он говорил о планах покушения на Гитлера с генералом Хойзингером, заместителем начальника генерального штаба ОКХ.

Значит, Хойзингер в 1943 г. знал о существовании заговора.

Полковник Витцлебен, родственник казненного участника заговора — фельдмаршала Витцлебена, в интервью с корреспондентом газеты «Берлинер Цайтунг» в феврале 1959 г.[131] заявил, что летом 1943 г. Хойзингер причислял себя к заговорщикам. Одно время они даже считали Хойзингера наиболее подходящей кандидатурой для организации покушения, так как он был единственным из участников заговора, постоянно вхожим к Гитлеру. (Об этом полковнику сообщил в беседе с ним фельдмаршал Витцлебен.) Но Хойзингер всячески увиливал от конкретных действий. Поэтому Ольбрихт, подозревавший не без основания, что Хойзингер ведет двойную игру, просил его исключить из состава участников заговора, и в 1944 г. он был исключен.

Штауффенберг дал указание, чтобы о дальнейших мероприятиях по организации покушения, и особенно о его сроке, Хойзингера не информировали.

Следовательно, Хойзингер последнее время не был в курсе дел заговорщиков, не знал о сроке покушения и поэтому 20 июля во время взрыва оказался в штаб-квартире Гитлера.

Было ли известно гестапо о том, что Хойзингер одно время примыкал к заговорщикам? Разумеется. Об этом говорит сам факт ареста Хойзингера. Кроме того, как показывают обнаруженные киноленты и звукозапись процесса над заговорщиками, другие участники путча назвали Хойзингера в числе тех, кто знали о готовящемся покушении. А эти материалы ежедневно в дни процесса просматривались и прослушивались Гитлером. Таким образом, и Гитлер знал, что Хойзингер одно время примыкал к заговору.