Заговор против террора

Он внимательно прослеживал изгибы и пересечения улиц, порой причудливо кривых и извивающихся, как клубок змей. Потом, закрыв глаза, пытался восстановить карту в своем воображении со всеми важными для выполнения предстоящей задачи деталями. Убедившись, что вся картина запечатлелась в памяти, переходил к следующему району, потом возвращался к предыдущему. После этого можно было заняться более серьезным упражнением. Откинувшись назад и закрыв глаза, он закидывал руки за голову и мысленно представлял себя на первой появлявшейся в воображении улице. Здесь он обнаруживал погоню и начинал бежать, пытаясь оторваться от преследователей. Нужно было выбрать оптимальный маршрут, который бы вывел его в то место, где он мог бы исчезнуть в узком проходе между домами или в горах, где пригодился бы пистолет, или любой другой вариант. А таких вариантов было множество. От такой нагрузки он сильно уставал и вынужден был прерываться на полчаса или даже час. Тогда он тупо смотрел на проносящийся в окне пейзаж и отхлебывал горячий крепкий чай, который замечательно помогал прочищать мозги.

Приехав в Тбилиси, Кирилл сразу приступил к допросам. Здесь, как и в Ленинграде, все арестованные понимали, что от них требуется, но, как и в Ленинградском деле, многие настаивали на своей невиновности и отказывались называть мнимых сообщников. Рюмин и Рухадзе давили на следователей, настаивая на крутых мерах. Главным было накопать компромат на Берию. Однако само присутствие Берии и то, что дело мегрелов находилось под его контролем, было серьезным сдерживающим, если не устрашающим фактором.

После работы Кирилл подолгу бродил по улицам пустеющего города, угадывая путь в таинственных закоулках, пересекая парки, мосты или неторопливо шагая вдоль набережной. Нужно было не только ознакомиться с реальным городом, домами и дорогами, но и определить, есть ли за ним слежка.

В южных широтах, особенно в горах, ночь опускается рано и как бы внезапно. При свете дня этот город, казалось, был создан для того, чтобы жители и туристы могли ощутить великую ценность тех минут, которые дарованы живым, чтобы радоваться бытию. Не для следователей и пыток создавали этот город, и не для погони и попыток оторваться от нее. Казалось, что люди изменили этот город, но когда они исчезнут с лица земли, город станет прежним. А пока действуют правила этой жестокой, дьявольской игры. И Кирилл сделает все, чтобы стать лучшим игроком и выиграть. Он сверял карту, отпечатавшуюся в его памяти, с улицами, по которым бродил. Экзаменовал себя, проверяя, насколько правильно он предугадывал следующий перекресток, ближайшую площадь, сквер или мост. Почти все экзамены, которые он назначил самому себе, он сдал блестяще.

Спустя неделю после его прибытия в кабинете раздался звонок, который он с нетерпением ждал. Грубый, вероятно, специально искаженный, голос сообщил время и место встречи. Были названы кодовые слова в соответствии с инструкциями Берии. Непосвященному понять содержание разговора было невозможно. Грузинский акцент позвонившего заставил Кирилла усмехнуться. Так обычно говорят русские, передразнивая кавказцев.

Кирилл задержался на работе и вышел на улицу, когда день уже угас. Он заспешил в гостиницу, чтобы отдохнуть перед предстоящей встречей. Она была назначена на одиннадцать вечера в одном из парков, возле памятника, который Кирилл до сих пор не видел, но знал по описанию. В это время районы, расположенные даже на небольшом расстоянии от центра города, впадают в спячку. Гаснут редкие фонари, улицы погружаются в кромешный мрак, и нигде не видно даже случайных прохожих.

Лежа на кровати, Кирилл продумывал план возможных действий: всякое могло произойти. Сосед по номеру, один из московских следователей по грузинскому делу, забежал на минуту и предложил Кириллу присоединиться к вечеринке, которую его приятели устраивают в одном из местных домов.

— У меня сегодня встреча с дамой, — вежливо отказался Кирилл. — С удовольствием бы к вам присоединился, но.

— Понимаю, понимаю, — с готовностью согласился сосед. — Амурные дела важнее. Смотри, будь осторожен. Местные грузины за такие удовольствия могут засадить нож в спину.

— Она не грузинка, — возразил Кирилл. — Русская.

— Все равно. Они тут живут по своим законам. Удачи тебе.

Вскоре ночь почти без перехода в сумерки опустилась на Тбилиси. Кирилл вышел из гостиницы в темноту и стал петлять по узким улочкам, зигзагами продвигаясь к месту встречи. Времени оставалось вполне достаточно чтобы определить, установлена ли за ним слежка. Иногда он оглядывался или останавливался за углом, осматривая все вокруг. Никого. Это, однако, не успокаивало Кирилла. Он знал, что те, кому поручалась слежка, проходили серьезную тренировку. Поэтому, если придется ускользать от них, нужно выбирать такой маршрут, чтобы погоня была все время позади, и никто не смог бы ринуться наперерез.