Заговор Сатаны. ИСПОВЕДЬ КОНТРРАЗВЕДЧИКА

— Конечно можно, даже нужно и, если при каких-то обстоятельствах обстановка заставит списать его, то делай без оглядки. А есть какие-то материалы по его переговорам с американцами? — спросил я.

— Кое-что накопали. Вот два листика фотокопии.

Я заглянул в фотокопии и глазам своим не верю — Фрэнк Татчер!

— Когда уехал Фрэнк Татчер?

— Да нет, — говорит Сергей Вениаминович, — он у нас пополнил нашу интер¬ национальную коллекцию, стал семнадцатым.

— Охарактеризуй мне его как следует: говорит по-русски? Нет, — ответил Сережа. Но такой хитрый, наглый масон с серпообразным носом, с висячими глазами, со здоровой родинкой, черной, на подбородке. Да там каких только нет, я вот думаю, что с ним делать? Людей жалко около них держать, потому и приехал, а вот эти бумаги по переговорам наших некоторых «умников» с японцами и американцами я передаю вам, мне надоело таскать эту папку. Я показал свои мизинцы на руках и укороченный палец на правой руке и всем сказал, что это все дело того «орла» со здоровой родинкой на подбородке. «Это Фрэнк Бойс, не Татчер, он меня сразу узнает». Связываемся с Жуковым, я спрашиваю у него разрешение вылететь в Приморье, передаю привет от Разуваева и Ниязбекова. «Разуваев, — говорю, — наловил много рыбы, к тому же, видать, крупной. Если можно, то позвольте мне полететь вместе с Разуваевым, а из Приморья прилететь к вам в Белокаменную»?

«Валяй», — приподнятым голосом проговорил Георгий Константинович.

Ниязбеков связался то ли с Желтоноженко, то ли с Батраковым насчет моей командировки во Владивосток и в Москву. Главное то, что 14 февраля 1963 г. мы с Сергеем Вениаминовичем уже вылетели из Чимкента до Алма-Аты, а там от АлмаАты уже были прямые маршруты до Владивостока. 16 февраля 1963 г. мы были в расположении пункта в Находке. Времени, как всегда, у нас не хватало, едва передохнув с дороги, перекусили и за работу. Разумеется, начали с Фрэнка Бойса, как старого знакомого. Странное дело, сколько мне за эти годы приходилось встречаться с бандитами, которые были готовы заживо с тебя шкуру снять, и какими они оказывались слабыми, когда судьба их поворачивала на 180 градусов и говорила им: «Что же, негодяй, пришла твоя пора за все злодеяния рассчитаться». Я стоял у окна и глядел в окно, вроде бы я посторонний человек, и меня совершенно не касается, кто здесь работает и зачем привели сюда этого иностранца, «не знающего русского языка».

Когда его, Фрэнка, усадили у стола и я повернулся к нему, то он шарахнулся со стула к двери, но там стоял Саша Антипов, а через него не каждый трактор проедет.

Я пригласил этого Фрэнка вежливо — так же, как он со мной начинал говорить в Севилье:

— Присядьте, Бойс, сидя все-таки легче советоваться со своей совестью, если у вас имеется эта штука. Вы что за два года разучились по-русски говорить? Или хотите на себе испытать те штуки, которые испытывали на мне? Подумайте хорошенько, ведь времени у нас всех не хватает, и у вас, и у меня, я предлагаю вам сэкономить это время и начать говорить. Кто вы и откуда сюда прибыли, мне известно — не так ли?

— Так, — прогудел Фрэнк.

— Поэтому я с вами хочу поговорить коротко и ясно. Первый вопрос, где сейчас Борман? Я знаю, что Моля ваши цэрэушники пристрелили как собаку.

— Откуда вы знаете, что Моль погиб?

— Из бразильских газет, там и фотографии есть все — честь по чести, а главное — по заслугам! Не так ли, Фрэнк?

— Борман удрал на Тайвань, а меня бросил здесь, свинья!

— А вы как думали, Бойс? Вы ему нужны, как использованная половая тряпка и не более, а сколько вы из-за этого бандита людей угробили? Для меня главное то, что вы вспомнили русский язык, а это немало лично для вас, Фрэнк. Второй вопрос: где находится янтарная комната? Вы ее упаковывали вместе с Тедом Юскасом и под вашим руководством ее увозили?

— Откуда вам известно, что я в этом участвовал?

— В данном случае вопросы буду задавать я, а вы постарайтесь поподробнее отве¬ чать.

— Борман нас после отгрузки всех отстранил и поручил 6-му отряду; скорее всего, она, янтарная комната, в США у Рокфеллеров.

— Почему вы не сказали, что у Дюпона? Вы же знаете, что у Бормана ее купил Дюпон.

— Нет, они в цене не сошлись, а Рокфеллер перехватил и янтарную комнату и самые лучшие картины.

— Молодец Рокфеллер, сказал я, хоть в этом надул Дюпона. Третий вопрос: за что вы расстреляли 20 человек военнопленных советских солдат после разборки, упаковки и отгрузки янтарной комнаты? Это в знак благодарности или еще что, я теря¬ юсь в догадках, вы же не фашист, а еврей.

— Я выполнял команду Бормана.

— Борман фашист, а вы еврей, фашисты же уничтожали евреев, как же вы им служили? У вас что, совсем нет ни совести, ни человеческих принципов?

— Борман тоже еврей. На войне, как на войне, — договорил Фрэнк Бойс.

— Четвертый вопрос: вам никогда не было жалко живых людей, в том числе евреев, с которых вы стаскивали золотые коронки, зачастую вместе с зубами?

— Я выполнял приказ.

— Пятый вопрос:

— Я больше говорить не буду, — заревел Бойс. Упал на пол и начал колотиться, имитируя эпилепсию.

— Встаньте, Фрэнк, будьте до конца солдатом.