Заговор Важных

Когда дым рассеялся, на ногах осталось всего трое испанцев; растерянные и оглушенные, они нисколько не напоминали грозного противника. Выхватив шпагу, Пизани поскакал вперед, за ним остальные всадники, и через двадцать секунд мельница была у них в руках. В живых не осталось ни одного испанца.

Запертые на мельнице, Луи, Гастон и Гофреди слышали шум боя, но не понимали ни кто противники, ни кому досталась победа.

Когда воцарилась тишина, сын маркизы де Рамбуйе прокричал:

— Я маркиз де Пизани! Вы здесь, шевалье? Вы целы?

— Да, конечно! — ответил Фронсак. — Откройте дверь! Нас заперли.

Дверь открыли, и Луи бросился к маркизу, по-прежнему сидящему на коне. Тот жестом остановил его:

— Сейчас не до благодарностей, шевалье. Я должен вернуться к Энгиену, без меня он ничего не сделает. Поезжайте к нам в лагерь. — И он махнул рукой в ту сторону, откуда сам только что прибыл. — Там вы ничем не рискуете. Дождитесь конца сражения, но если мы проиграем, бегите, и как можно быстрее…

И, развернувшись, исчез вместе со своим отрядом.

Итак, менее чем за минуту пленники оказались на свободе. В растерянности они стояли и слушали шум начавшейся неподалеку битвы: треск мушкетных выстрелов, грохот пушек.

— Пошли, — нарушил молчание Гастон, — и постараемся, чтобы нас не заметили испанцы. А для начала хорошо бы отыскать наших коней; возможно, они ждут нас на том же месте, где мы их оставили.

— Подождите! — вступил в разговор Гофреди. — Испанцы, — и он указал на лежавшие вокруг изрубленные тела, — приехали на лошадях и наверняка оставили их где-то неподалеку. Давай те возьмем их коней, так будет быстрее.

Действительно, они без труда отыскали коней испанцев, привязанных в соседнем лесочке. Луи уже выбрал себе скакуна, когда Гофреди остановил его:

— Мы не можем уехать просто так…

Луи и Гастон в недоумении взглянули на него.

— Там, внизу, идет бой, значит, нам нужно вооружиться. Если на нас нападут, как мы станем защищаться? У нас всего две шпаги, одна из которых сломана, один пистолет и один мушкет. Прежде чем уехать, давайте заберем кирасы, шлемы и как можно больше оружия. Здесь на всех хватит с избытком.

Его устами вещала сама мудрость. Сев на коней, они вернулись к мельнице и принялись осматривать трупы. Обшаривать окровавленных мертвецов занятие не из приятных, зато через полчаса наши друзья были полностью экипированы: стальные нагрудные латы, застегнутые на плечах кожаными ремешками, на головах железные каски-морионы.

Луи, никогда не носивший шпаги, выбрал себе оружие с великолепной резной гардой. Собственно, это была не шпага, а скорее чудовищных размеров резак мясника. Таким оружием удобно обороняться в ближнем бою, объяснил ему Гофреди. Еще они постарались собрать как можно больше пистолетов — столько, сколько вместили их седельные сумки. Опытный воин, Гофреди предпочитал оружие с кремневым, а не с колесцовым замком; не удостоились его внимания и мушкеты с серпентинным механизмом.

Спустившись на болотистую равнину, они поехали, ориентируясь на шум битвы. По дороге Гофреди обратился к Луи:

— Позвольте, сударь, напомнить вам, что вы не солдат. Если придется сражаться, избегайте рукопашной. Сражение — это резня, мясорубка, где дозволены любые удары: топором, ножом, копьем. Если вы станете пользоваться вашей шпагой как дворянин, вас немедленно разрубят на куски. Поэтому делайте, как я, и стреляйте как можно чаще: цельтесь в упор, а я буду заряжать ваши пистолеты. Потом настанет моя очередь. Всегда имейте под рукой заряженный пистолет — если вдруг придется столкнуться с врагом нос к носу. Я буду держаться рядом с вами.

Фронсак ощутил страх. Господи, как он поведет себя, если придется драться?

Тем временем Гассион и Энгиен отбросили Альбукерке и начали рубить испанскую кавалерию Мело на правом фланге. Часы показывали немногим больше пяти утра.

Но вернемся назад по времени: до наступления четырех часов Лаферте со своими людьми занял позиции на левом фланге и, обнаружив разрыв в линии Изенбурга, устремился в него и попал в западню.

Изенбург слыл прекрасным тактиком, а Лаферте — глупцом. Левое крыло французов окружили, раздавили, смяли и уничтожили, а Лаферте был ранен и попал в плен.

К половине пятого Изенбург, окрыленный успехом, пошел в наступление на главные французские силы и за несколько минут разгромил их.

В пять утра беспорядочное бегство французов продолжилось. Главные части французской армии пали духом и, преследуемые Изенбургом и истребляемые ужасными терциями, двигавшимися медленно, но уверенно, в беспорядке отступили.

Практически не встречая отпора, вражеские отряды прошли через французские позиции и захватили артиллерию. Теперь у испанцев было тридцать пушек, и все они стреляли по французам, производя в их рядах огромные опустошения.

Казалось, разгром был полный. На тыловых позициях Сиро пытался воспрепятствовать разгрому, но безуспешно. Бремя близилось к шести утра.

В эту минуту произошло два несравнимых по значению события.