Заговор Вудвиллов

Или почти всё...

ДЖОН ЭЛКОК.

Я уверяю вас, миледи, они устроены вполне

Прилично и не нуждаются ни в чём...

КОРОЛЕВА ЕЛИЗАВЕТА.

Что слышно в городе?..

ДЖОН ЭЛКОК.

Все говорят о покушениях на жизнь

Лорда-Протектора и герцога Бекингема...

КОРОЛЕВА ЕЛИЗАВЕТА (с мстительной улыбкой).

О покушениях?.. Что ж, видимо,

Мои ребята там не дремлют, хоть я

Надеялась, что они лучше знают своё дело.

Так Бекингем и Глостер ещё живы?

ДЖОН ЭЛКОК (настороженно).

Да, государыня. А что вас удивляет?

Я слышал, что лорд Глостер и лорд

Бекингем отправили с Ричардом

Рэтклиффом послание в Йорк

С просьбой прислать им подкрепление

Для их охраны личной. В письме том

Говорилось, что за одну эту прошедшую

Неделю на них обоих покушались

Более десяти раз!

КОРОЛЕВА ЕЛИЗАВЕТА (мстительно).

Так им и надо! Нечего было власть

Перехватывать у меня! А захватили,

Пусть страдают сами. Мне их не жалко! (Мстительно улыбаясь.)

А как там поживает Уильям Гастингс?

ДЖОН ЭЛКОК (с искренним сочувствием).

Он арестован и отправлен в Тауэр за участие

В покушении на жизнь Лорда-Протектора.

КОРОЛЕВА ЕЛИЗАВЕТА.

Да, меньшую вину ему простил бы Глостер.

Всё же они близкие друзья и сводные кузены...

А кто ещё проходит по тому же обвинению?

ДЖОН ЭЛКОК.

Сэр Томас Стэнли и Джон Мортон,

Епископ Илийский... И ещё Томас

Ротерхэм, епископ Рочестера.

КОРОЛЕВА ЕЛИЗАВЕТА (удивлённо).

Оба епископа участвовали в покушении?

ДЖОН ЭЛКОК (болезненно поморщившись).

Или присутствовали. Я не знаю точно.

Но мне известно, что вина их тяжела.

КОРОЛЕВА ЕЛИЗАВЕТА.

Теперь осудят их?

ДЖОН ЭЛКОК (помрачнев).

Да, суд над Гастингсом назначен

На тринадцатое число, месяца июня...

КОРОЛЕВА ЕЛИЗАВЕТА.

Тринадцатое, говорите вы... Так... (Мысленно подсчитывает.)

Там три недели и ещё десять дней...

Что ж, очень хорошо!

ДЖОН ЭЛКОК (настороженно).

Что хорошо, миледи?

КОРОЛЕВА ЕЛИЗАВЕТА.

Да так... не важно... Вы лучше

Расскажите мне о подготовке

К коронации. Что, много

Понаехало гостей?

ДЖОН ЭЛКОК (радостно улыбаясь).

Ох, видимо-невидимо!

КОРОЛЕВА ЕЛИЗАВЕТА.

И где же разместили их?

ДЖОН ЭЛКОК (растерянно).

По замкам и дворцам...

Смотря, кто с кем в родне...

КОРОЛЕВА ЕЛИЗАВЕТА.

А что регалии для коронации?..

Уже готовы?

ДЖОН ЭЛКОК (кротко).

Я видел только, как снимали мерку

Для платья короля и для короны.

КОРОЛЕВА ЕЛИЗАВЕТА.

Ну, дай-то Бог, чтоб поскорей

Его короновали...

ДЖОН ЭЛКОК (с ободряющей улыбкой).

Не позже, чем через две недели,

Я думаю...

КОРОЛЕВА ЕЛИЗАВЕТА.

Будем надеяться! Благодарю, епископ,

Что посетили меня в убежище моём

Уединенном.

ДЖОН ЭЛКОК (с лёгким укором).

Вам следовало бы помириться

С Лордом Протектором, миледи.

КОРОЛЕВА ЕЛИЗАВЕТА (резко).

Не раньше, чем он сам предложит это!

ДЖОН ЭЛКОК (качая головой).

Боюсь, что не предложит!

КОРОЛЕВА ЕЛИЗАВЕТА.

Ещё  увидим! Прощайте, дорогой

Епископ, и берегите моих сыновей!

ДЖОН ЭЛКОК (участливо).

Я перед Господом за них в ответе,

Госпожа. Вы не томите себя этим

Понапрасну. И не отчаивайтесь!

Я буду навещать вас иногда.

            Епископ с поклоном уходит. Из часовни Аббатства  слышны звуки колокола, призывающего всех на молитву.

КОРОЛЕВА ЕЛИЗАВЕТА.

Ну вот! Опять зовут идти молиться!

Ах, кто бы знал, как всё это мне надоело!

                               Уходит.

                     ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ. Картина четвёртая.

  13 июня, 1483 года. Лондон. Тауэр, камера Уильяма Гастингса. Задник авансцены представляет собой каменную стену с дверью и окошком, закрытым решёткой в двери. На рассыпанной на полу соломе лежит, скорчившись,  Гастингс.

ГАСТИНГС (садится, обхватив голову руками, и стонет).

Нет, это невозможно вытерпеть!

О Боже!.. (Стучит в дверь.)

Эй, кто-нибудь! Подайте мне вина!

Ещё еды, изысканной и вкусной!..

                Окошко в двери приоткрывается, показывается лицо тюремщика.

ТЮРЕМЩИК.

Еды обильной, вкусной и вина

Вам подавать не велено.

Уж больно вы буянили при задержании,

Пришлось вас в карцер посадить,

На хлеб и воду.

ГАСТИНГС.

Буянил! Разве тут спокойным будешь,

Когда любимая тебя бросает,

Отказывая  даже в мимолётной встрече?

А тут ещё лорд Томас Стэнли, как назло,

Уговорил меня пойти к Ричарду Глостеру,

Чтобы ему убийством пригрозить,

Иль мятежом, если он тут же, добровольно

Не откажется от должности Лорда-Протектора.

Тут ещё два епископа за нами увязались,

Для представительности нашего посольства, –

Епископ Илийский, Джон Мортон

И Томас Ротерхэм, епископ Рочестера.

Ну вот, нас четверых и повязали,

Когда не удалось нам с Ричардом договориться.

Теперь вот здесь сижу я, как дурак...

О Боже, как же голова болит и ломит тело! (Стонет.)

Нет сил терпеть! Эй, кто-нибудь!

Скорей несите мне хотя б воды и хлеба!

О Боже! Как мне плохо! (Стонет.)

От спазмов выворачивает наизнанку!

И как измучил лихорадочный озноб!

А здесь так холодно и сыро!

И ещё эти судороги мне не дают покоя! (Корчится от боли.)

Боже, пошли мне смерть!

Мне всё равно какую! Лишь бы побыстрее!

О Господи! Я этого не выдержу! Ммм-м!

Мне очень больно! Боже, помоги мне! (Кричит в отчаянии.)

О Господи, ты меня слышишь?

                    Появляется чёрт – галлюцинация Гастингса; в чёрном плаще с капюшоном он ещё невидим в темноте камеры.

ЧЁРТ.

Я тебя слышу!

ГАСТИНГС.

Кто это? Чей это голос? Кто ты?

ЧЁРТ.

Я – твой спаситель!

ГАСТИНГС.

Ты где?

ЧЁРТ.

Я здесь!