Заговорщики Гора

Кто-то пробирался к нам, расталкивая зевак, столпившихся между скамьями. У меня сердце оборвалось от страха. Это был голос Менона, моего господина. Я уже провела в его заведении несколько недель, но хозяина видела редко. Он нечасто захаживал на кухню. Я даже не была уверена, что он вспомнит несчастную, испуганную рабыню, купленную в районе Метеллан. Я вскарабкалась на колени, держа их плотно сжатыми, и не поднимая головы.

— Эта рабыня толкнула меня, Господин, — заявила Марселла, указывая на меня.

— А Ты получила разрешение говорить? — осведомился Менон.

— Нет, Господин, — пролепетала Марселла и, заметно побледнев, упала на колени и низко склонила голову.

— Итак, Господа? — продолжил Менон, обращаясь к посетителям.

— Они шли по проходу между скамьями, — сообщил один из мужчин. — Одна из них споткнулась и упала.

— Вот эта, — тут же вмешалась свободная женщина, по-видимому, указывая на меня, — толкнула другую!

— Понятно, — сказал Менон.

Я не поднимала головы.

— Вы это видели? — уточнил хозяин столовой.

— Ну разумеется, — отозвалась свободная женщина.

Фигура Менона немного повернулась, и я предположила, что он посмотрел на то место, где на соседнем столе стояли тарелка и кружка свободной женщины.

— Кто-либо ещё что-нибудь видел? — поинтересовался Менон.

Никто не выказал желания ответить ему. Неудивительно, ведь большинство мужчин сидели спиной к проходу.

— Вот эту, — снова заговорила свободная женщина, по-видимому, снова тыкая в меня пальцем, — следует жестоко выпороть, спустить с неё кожу и скормить слину!

— Да там кормить-то особо нечем, — заметил кто-то, и по залу прокатилась волна смеха.

А что я могла поделать, если была стройнее многих рабынь, и даже значительно стройнее. В последнее время многие мужчины недвусмысленно давали мне понять, что не считают это таким уж недостатком. Конечно, я была одной из самых красивых девушек нашего женского сообщества, и здесь в моей красоте не осталось никаких сомнений, поскольку предметы рабских одежд не оставляли особого простора для полёта фантазии.

— А ну тихо! — прикрикнула свободная женщина на мужчин.

Повисла напряжённая тишина.

Я задрожала от страха. Я уже хорошо знала, что была рабыней, и что это означало на Горе. Наверное, я бы умерла от испуга, если бы обратилась к свободному мужчине или мужчинам подобным тоном, не говоря уже о том чтобы произнести слова, имеющие такой посыл.

Чем бы это могло закончиться для меня? Что бы они со мной сделали?

Но она была свободна. Её шея не была украшена полосой металла.

Она не была животным.

Она не была товаром.

Она не принадлежала.

— Дом, — наконец, примирительным тоном заговорил Менон, — обеспокоен тем, что вашему мнению выказали меньше уважения, чем оно того заслуживало.

— Вы знаете, — продолжила свободная женщина, — что эта тарскоматка, эта самка урта, носящая тунику самым что ни на есть вызывающим способом, постоянно трётся о мужчин, медлит с обслуживанием, слишком низко и близко наклоняется к посетителям, бесстыдно демонстрирует перед ними своё полуголое тело, улыбается так же призывно, как паговая шлюха, отправленная в погрузочные доки, рекламировать таверну своего хозяина.

— И к тому же, она — варварка, — добавил Менон.

— Вот именно, — торжествующе воскликнула свободная женщина. — Варварка!

Похоже, Менон не забыл о моём происхождении.

— Мой Домашний Камень, — продолжила она, — это камень Ара.

Менон понимающе кивнул. Хотя его заведение находилось внутри стен Ара, но мне казалось маловероятным, что он делил с ней Домашний Камень этого города. Поскольку он был из Крестьян, я предположила, что его Домашний Камень, или, если можно так выразиться, камень его сообщества, был камнем некой деревни в окрестностях Ара, а не тот, где находилось его теперешнее место жительства.

— Есть ли какой-нибудь способ успокоить ваш праведный гнев? — осведомился Менон.

— Нет, — отрезала свободная женщина.

Менон снял с пояса кошелёк и, с намёком глядя посетительницу его заведения, растянул его горловину.

— Нет, — повторила та, но уже не столь категорично.

Менон вытряхнул из мешочка горстку медных бит-тарсков.

— Возможно, — пошла на попятный женщина, — ей будет достаточно хорошей порки.

Менон ссыпал монеты в подставленную ладонь свободной женщины.

— Разумеется, — кивнула она, — решать, какова будет судьба этой тарскоматки в ошейнике, это личное дело её владельца.

— Спасибо, Леди, — поблагодарил её Менон.

Мне неизвестно, взглянула ли женщина на меня снова, знаю лишь, что она поспешила к своему месту за столом и, мгновением спустя, покинула заведение.

Едва она вышла, Менон присел рядом с Марселлой, которая сразу задрожала.

— Вот здесь, чуть выше лодыжки, я вижу след, — прокомментировал он, — на твоей правой ноге с внешней стороны.

Марселла на это ничего не сказала, и тогда Менон переключил внимание на меня. Он взял меня за щиколотку и немного приподнял мою левую ногу.

— А здесь отметина, — заметил мужчина, — находится спереди прямо над лодыжкой.