Заговоры и покушения

Для того чтобы его доклады были начинены информацией из первых рук, он совершал «рейды на территорию противника». Он ежедневно подвергался опасности, и его отца‘распирало от гордости: «Мой мальчик — упрямая обезьянка». Эта упрямая обезьянка легко находила дорогу среди многочисленных агентов самого различного рода, которыми Леопольдвиль по вечерам кишел, как настоящая бактериальная культура. Одним из них был англичанин Майкл Томпсон, агент ЦРУ, поддерживавший тесные контакты с бельгийцами, а ныне возглавляющий резидентуру ЦРУ в Брюсселе.

Но Карлуччи имел «друзей» и среди конголезцев: «Это очень просто… Требуется лишь встретиться с ними, поздороваться за руку и поговорить о чем-нибудь». Сирила Адулу, который стал премьер-министром в 1962 году, однажды пригласили на завтрак в Белый дом. «А где Карлуччи?» — спросил Адула Кеннеди, который был вынужден попросить Дина Раска найти человека, бывшего «серым веществом» конголезского премьера. Карлуччи жевал холодный ленч в каком-то буфете, перед тем как его нашли и усадили за президентский стол.

Так прошли в Конго два года — достаточный срок, чтобы стать свидетелем свержения и убийства Лумумбы и вывести на орбиту неких Чомбе и Мобуту, которые, как считалось, «вызволят Конго из-под коммунистического господства».

По завершении этой миссии Карлуччи получил высшую награду дипломатической службы, проработав в ней всего лишь пять лет, из них три года за рубежом.

С новеньким, блестящим Крестом за храбрость в феврале 1964 года он прибыл в Занзибар, где после январских беспорядков обстановка была довольно сложной. Было ли труднее очаровать занзибарцев, чем конголезцев? Новый генеральный консул не продержался там в течение обычного срока в два года. Он был отозван по просьбе Джулиуса Ньерере. Пребывание в «стране гвоздичных деревьев» несколько смягчило военную выправку Карлуччи. Он стал носить менее строгую прическу. Но по-прежнему пробегал по утрам две мили за четырнадцать минут.

В июле 1965 года он оказался на должности «политического советника» в американском посольстве в Рио-де-Жанейро. Государственный переворот в 1964 году положил конец ситуации, о которой руководитель резидентуры ЦРУ в Кито Тед Ноланд говорил в 1963 году Филипу Эйджи: «Бразилия — наша самая серьезная проблема в Латинской Америке, куда более серьезная, чем Куба после ракетного кризиса».

Бразильские головорезы, захватившие власть в то время, казалось, поддерживали политику привлечения иностранных капиталов. Это не мешало ЦРУ сотрудничать с космополитом-полиглотом Гербертом Океном, который сегодня то и дело снует между Мюнхеном, Рио-де-Жанейро, Белу-Оризон-ти, Буэнос-Айресом и Бразилиа, где он числится консулом. Через него ЦРУ осуществляло тайные связи с* группой, возглавляемой не кем иным, как Карлосом Ласердой, одним из главных заговорщиков, преследовавших цель свергнуть Гуларта, а теперь замышлявшим заговор против тех самых военных, которым он помог захватить власть.

Фрэнку Карлуччи, подружившемуся с Ласердой, удалось организовать встречу американского посла Татхилла с Ласердой, что заставило Бразилию направить госдепартаменту официальную ноту протеста. По вечерам в Рио-де-Жанейро собирались, помимо Карлуччи, Роберту Кампос, министр планирования (экономика), Кордейруди Фариас, министр внутренних дел (полиция), — так сказать, «проводники» американского империализма, а также Голбе-ри ду Куту э Силва, создатель бразильского ЦРУ.

Мигел Арраэс, губернатор Пернамбуку и открытый противник Ласерды, губернатора Гуанабары, заявляет сегодня без колебаний: «Карлуччи координировал деятельность многочисленных агентурных сетей ЦРУ, действовавших в Бразилии в то время». Это о том самом человеке, о котором лидер португальских социалистов Мариу Суареш говорил: «Он честный человек!»

Карлуччи, ставшему человеком номер два в американском посольстве, повезло в том отношении, что он покинул Бразилию в июле 1969 года, как раз перед «отвратительным августом» — месяцем неприятностей, которые начались уходом со сцены Коста э Силвы, сраженного болезнью и усилившейся деятельностью коммандос Маригелы, и завершились похищением в начале сентября американского посла Чарлза Бэрка Элбрика, которого позже обменяли на политических заключенных.

Возвратившись в Вашингтон, Карлуччи занимал различные должности в администрации Никсона, в частности был директором управления экономических возможностей, где сократил расходы по программе ВИСТА на помощь безработным и беднякам, а также был заместителем министра здравоохранения, образования и социального обеспечения.

(ЦРУ в Африке: Сборник. — М., 1983)

СТАРЧЕСКАЯ АЛЧНОСТЬ ИМПЕРАТОРА

Репортаж польского журналиста Рышарда Капусцинского «Император» — о революции 1974 года в Эфиопии — вышел в свет в Варшаве в 1978 году и вскоре завоевал международную известность. Его перевели на английский, итальянский, немецкий, французский и многие другие языки, ему были посвящены десятки рецензий. Нет нужды говорить о. причинах этого шумного успеха: достоинства работы польского журналиста очевидны.