Заговоры; Опыт исследования происхождения и развития заговорных формул

На Западе образец таких заговоров представляет известный мерзебургский заговор, а также другие, подходящие к нему по своему мотиву. Таков, например, английский заговор от свиха: Our lord rade, his foal's foot slade; down he lighted, his foal's foot righted. bone to bone, sinew to sinew blood to blood, flesh to flesh *21.

Немецкий заговор от крови: Christus gini mit Petrus uber den Jordan, und stach einen Stab in den Jordan, sagte: Stehe, wie der Wald und Mauer *22.

Французский заговор от зубной боли: Sainte Appoline etant assise sur la pierre de marbre +, Notre-Seigneur passant par la lui dit: "Appoline, que faistu la + ?" - "Je suis ici pour guerir mon mal de dents + ". "Appoline, retourne-toi + ; si c'est une goutte de sang, elle tombera + ; si c'est un ver, il mourra + " *23.

Высказывалось мнение, что подобные заговоры являются не досказанными (наприм. - Потебня). В них будто бы отпал второй член параллели. В целом виде заговор имел бы такую схему: как тогда-то было то-то, так бы и теперь сделалось то-то. Такой взгляд мне кажется поверхностным и ошибочным. Тот факт, что существуют заговоры, где подобная параллель поводится между эпической частью и наличным случаем, отнюдь не должен служить доказательством в пользу существования параллели и там, где ее теперь нет.

Дальнейшее исследование покажет, что наличность параллели в эпических заговорах в громадном количестве случаев не требовалось самим ходом их развития, и, если она появлялась, то только крайне редко, под влиянием аналогии с первой рассмотренной нами группой эпических заговоров. Я обращаю особенное внимание на эту разницу двух видов эпического заговора. Невнимание к ней было одной из причин, заставивших Шенбаха считать параллелистические формулы сокращением эпических, Крушевского и Потебню характеризовать заговор, как пожелание, а Зелинского - объявить сводимость всех заговоров к параллелистическим формулам. Утверждение, что некоторые эпические заговоры никогда не были параллелизмами, особенно относится к заговорам, созданным по схеме: заговор представляет одну эпическую часть; в ней выводится Христос и какой-нибудь святой; святой жалуется на болезнь, а Христос дает ему совет, как от нее избавиться. Назову этот вид "формулой врачебного совета". Она особенно распространена на Западе.

Aidez-moi, chere Notre-Dame. Par un matin, saint Simon s'est leve, Il a pris ses chiens et ses levriers, S'en est alle au bois chasser, Et il n'a rien trouve Que la couleuvre qui l'a pique, Lui, ses chiens et ses levriers; Et Simon se tourmente. Notre-Seigneur lui apparut et lui demande: - Simon, qu' as-tu? - Seigneur, je suis ici; Me suis leve pour un matin, Je pris mes levriers et mes chiens, Je m'en suis alle au bois chasser; Je n'y ai rien trouve Que la couleuvre qui m'a mordu, Moi, mes chiens et mes levriers. - Va-t' en a la maison, Et demande a Dieu pardon, Et prends de l' oing de proc sain, De la foille du roussin Et frotte la plaie en haut et en bas, Et de la plaie le venin sortira, Et la couleuvre en mourra *24.

Подобные заговоры, как видно, уже по самому характеру рассказа не могут представлять недоговоренных параллелизмов. Сравнение здесь не с чем и производить, так как в эпической части нет самого факта исцеления, а дается только рецепт, который, как далее увидим, одновременно служит и рецептом для пациента знахаря. Нет в них и никакого следа пожеланий. Как раз, следовательно, нет тех двух признаков, которые у нас с легкой руки Крушевского и Потебни считаются самыми характерными ждя заговора, отличающими его от других продуктов словесного творчества.

Есть и другие схемы заговоров, совершенно не причастных к сравнению и пожеланию. Я остановлюсь только на двух. Существуют заговоры, в эпической части которых так или иначе выступает тот самый человек, к кому заговор относится. Примером может служить приведенный выше заговор, рассказывающий о трех сестрах, зашивающих рану больного. Иногда болезнь олицетворяется в живом существе. В таких случаях заговор часто ограничивается лишь рассказом, как какой-нибудь святой, чаще всего сам Христос, встречается со злом, запрещает ему касаться человека и ссылает его куда_нибудь в пустынное место. Или вообще рассказывается о каком-нибудь уничтожении злого существа. Сюда относятся заговоры от трясавиц, известные сисиниевы молитвы. Польский заговор от zastrzalu:

Poszedl zastrzal ze swoja zastrzalowa, Ze swoem siedmiorgiem dzeci. Napotkal go tam Pan Jesus z nieba: - Gdzie ty idziesz, zastrzale? - Ide na nego (zony) imieniny, Bede strzelal w jego zyly. - Nie chodz-ze tam, zastrzale, Bo ja ci tam nie kaze. Jdz-ze ty w oslzyne, w grabine, W sosnine wszelaka drzewine. Bedzie ci sam Pan Jesus moca, Naiswietsza Panna dopomoca *25. Немецкий заговор от рожи построен по тому же образцу *26. В еврейском заговоре от глазной боли такая же встреча происходит с чародеем старичком *27.