Заговоры; Опыт исследования происхождения и развития заговорных формул

Мансикка совершенно ошибочно полагает, что в этом образе комически отразилась "огненная Мария" *82. Только предвзятое убеждение, что под всяким женским образом скрывается Богородица, и невнимание к обряду, источнику заговорных образов, могли натолкну ь исследователя на такое предположение. Между девицей, одетой во все красное, и Неопалимой Купиной нет ничего общего. Один образ был привлечен к заговору, благодаря процессу творчества, какой отразился в немецких заговорах и заставил Богородицу нести головешку или огонь; другой же образ ("красной" девицы) был создан заговором. Тот прием, какой наметился в отрывочном упоминании о панах в черных жупанах, красных кавнярах, прием симпатического эпитета, во всей силе выступает в образе "красной" девиц . Если там были только красные воротники, то здесь уже вся одежда красная. И даже сама девица "красная". С образом девицы случилось то же самое, что мы уже наблюдали над образом щуки. Там эпитет "железный", приданный первоначально зубам по известным соображениям, распространился потом на весь образ. Здесь эпитет "красный" пережил то же самое. На панах пока только красные воротники. На девице все красное. Но можно предполагать, что и девица первоначально не вся была красная. Заговор кончается ин ересной подробностью: "красные рукавицы на руках". Если мы отбросим эпитет "красный" во всех остальных случаях, то у нас получится образ совершенно аналогичный тому, какой выработался в немецких заговорах. Там в руках Марии головешка; здесь - на рука девицы "красные" рукавицы. Ту же судьбу, что и эпитет "красный", пережил и другой, параллельный ему, "черный". В белорусском заговоре эпитет "черный" заметно уже склоняется к характеру сквозного: черные жупаны, черные кареты. Может быть, он и был уж сквозным в том заговоре, откуда выдернута эта фраза. Ему, как и "красному", соответствует образ "черной" девицы *83. Так оказывается, что два эпитета, взятые от потухающей головни, черный и красный, существующие в белорусском заговоре, в других заго орах получили самостоятельное развитие, выработались в самостоятельные мотивы. На разработку заговоров с симпатическим эпитетом "красный", может быть, еще в большей степени, чем головня, влиял прием лечения рожи "красной" материей, очень распростране ный в России *84.

Мне пришлось наблюдать лечение рожи бабкой. У больного воспаление распространилось очень сильно: с головы до колен. И вот бабка почти всего ео обвила красной фланелью. При этом я еще узнал, что для удобства, вместо фланели на руки и ноги можно надеть красные рукавицы и чулки. Не отсюда ли "красная девица" мордовского заговора и "красныя кавняры"? То обстоятельство, что девица оказывается сидящей на поде, вовсе не комично. Оно было бы комично, если бы девица была действительно Богородица. Но образ создавался безо всякой даже мысли о Богородице. Все подробности костюма списаны с простой крестьянки. А посажена девица на поде потому, что тут-то именно, около печи, и происходит лечение огарками или сажей. Кроме того, больные рожей почти всегда леж т на печи, потому что знахарки прежде всего не велят ее застуживать. Образ красной девицы на поде и больной, обмотанный во все красное, лежащий на печи, невольно напрашиваются на сопоставление. На появление симпатического эпитета "черный" еще больше, чем головня, могло действовать употребление сажи, как средства против огника. Прием этот известен в Малороссии, где наблюдаются и соответствующие заговоры. В одной малорусской сказке рассказыва тся, как баба мазала сажей покрасневшую шею пьяного мужа, думая, что он испорчен *85. Вот так там лечат от огника. "Тим вихтыком, що мыють горшкы, брать навхрест в челюстях сажу, затоптувать огнык и прымовлять трычи: "Ихала баба лисом. Чорна запаска, чорна сорочка чорный лис рубаты, вугильля палаты, вогнык затоптуваты" *86. Что баба будет рубить лес, это объясняется влиянием на заговор другого обряда: "Як топлять в пичи, взять ниж, торкать ным навхрест челюсти, притоптувать тым ножем огнык и пр мовлять трычи: "Ишла баба чорною дорогою. Сама баба чорна, чорна плахта, чорна запаска. Та не руба ни дуба, ни явора, ни березы, тильки руба огнык" *87. Таковым мне представляется происхождение этих загадочных образов в заговорах от воспалений. Но о акой "огненной Марии" здесь говорить не приходится.