Заговоры: Опыт исследования происхождения и развития заговорных формул

Der eine hiess Michael,
Der andere hiess Gabriel,
Der dritte Daniel.
Daniel fing an zu lachen.
Maria sprach: was lachst du?
Daniel sprach: ich sehe in der Ruhnacht einen Dieb daher gehen,
Der will dir dein liebe vertrautes Kindlein stehlen.
Maria sprach: das würde nicht sein gut,
Der mir das stehlen thut,
Der muss gebunden sein.
Petrus bind, Petrus bind.
Petrus sprach: ich habe gebunden,
Mit eisernen Banden,
Mit Gottes Handen,
Dass der Dieb muss stille stehen,
Stehen wie ein Stock,
Stehen wie ein Bock,
Stehen wie ein Stein,
Und zählen alle Tröpflein,
Die in dem Meere sein,

178

Und zählen alle Sternlein,
Die am Himmel sein,
Und zählen alle Kindlein,
Die nach Christi Geburt in der Welt gebohren seyn.
Das gebiete ich dir, es sey Frau oder Mann,
Bis ich ihnen mit meinen Augen gesehen
Und mit meiner Zunge wieder loszähle.
Dass lege ich dir auf im Namen Gottes^{645}

).

Такіе заговоры читаютъ ночью, обходя вокругъ того, что желаютъ предохранить отъ воровъ. Посмотримъ, изъ какихъ элементовъ создался заговоръ. Очевидно, что собственно заговоръ вложенъ въ уста Петра. Петръ заклинаетъ вора. Предшествующая сцена — это уже придатокъ. Хотя она очень часто встрѣчается въ заговорахъ, однако можетъ и отсутствовать, а собственно заговорную формулу Петръ можетъ произносить и при другихъ обстоятельствахъ. Слѣдующая редакція представляется уже значительно упрощенной.

Petrus ging aus zu besehen seinen Samen,[144]

Unterdessen kammen
Die Diebe und stohlen seine kleinen Kinder.
Da sprach Petrus:
Du Dieb sollst stehen wie ein Stock
Und sehen wie ein Bock…^{646}

).

Здѣсь уже суть заговора совершенно ясна. Она заключается въ формулѣ, выражающей пожеланіе, чтобы воръ сталъ, какъ палка, и смотрѣлъ, какъ козелъ. Какъ возникла такая формула? Предполагаетъ ли она обрядъ, или сравненіе происходитъ съ явленіемъ даннымъ? Мнѣ кажется, что формула родилась изъ обряда. Есть такой рецептъ:

С. М. H. Rex

F H E X.

X. X.

X.

179

"Вышеприведенные знаки пишутся на запискѣ, защемливаются въ палку и потомъ втыкаются въ землю такъ, чтобы земля ее прикрыла. Совершаться это должно утромъ, до восхода солнца. Это вѣрное средство навести столбнякъ на того, кто хочетъ украсть что-нибудь"^{647}).

Объяснить значеніе абракадабры невозможно. Но, безспорно, она — позднѣйшій привѣсокъ къ обряду втыканія палки. Въ то время, какъ упоминаніе палки сохранилось почти во всѣхъ варіантахъ, абракадабра не оказала на нихъ никакого вліянія.

Въ латышскихъ заговорахъ находимъ полное подтвержденіе зависимости разбираемаго мотива отъ обряда. Здѣсь извѣстны заговоры отъ воровъ и въ видѣ только что приведенныхъ, но есть и болѣе короткія формулы, связанныя съ обрядомъ. "Если хочешь, чтобы духъ умершаго удержалъ вора, то смѣряй покойника и отрѣжь палку, длиной въ его ростъ. Затѣмъ, послѣ заката солнца, обойди кругомъ своего имущества или поля и тащи позади себя упомянутую палку. Дошедши до того мѣста, съ котораго началъ обходъ, воткни палку въ землю приговаривая: кто здѣсь будетъ воровать, пусть останется на мѣстѣ, какъ эта палка покойника!" "Чтобы отпустить вора, надо вытащить палку, ударить вора палкой по ляшкамъ и сказать: Уходи злодѣй"^{648})! Въ чемъ смыслъ такого обряда? Обрядъ въ данномъ случаѣ уже нѣсколько затемнился. Палка обладала магической силой потому, что раньше она приходила въ болѣе тѣсное соприкосновеніе съ покойникомъ. Это объясняютъ русскія чары на воровъ. Чтобы воръ не вышелъ изъ круга, сдѣланнаго около чего-нибудь, должно взять изъ савана нитку и смѣрять ею длину мертвеца; обойти три раза около дома, кладовой и т. д., потомъ нитку обернуть около палки, которую воткнуть въ серединѣ обойденнаго пространства, и сказать слѣдующее: "Какъ сей мертвецъ, рабъ Божій (и. р.), не встаетъ и не выходитъ изъ могилы, такъ бы сей заблужденный рабъ не вышелъ изъ сего круга"^{649}). Палку обматывали ниткой изъ савана.

180