Загробная жизнь или последняя участь человека

Святой Кирилл Иерусалимский, в 5-м тайноводственном поучении говорит: «Хочу я вас и примером уверить, — ибо, я знаю, многие говорят: какая польза душе, с грехами или без грехов отходящей от мира сего, если она поминается в молитве? — А что, если бы какой царь послал досадивших ему в ссылку, а их ближние потом, сплетши венец, принесли бы ему оный за терпящих наказание, — то не сделал ли бы он им облегчение наказания? Таким образом, и мы за усопших, если они и грешники, принося Богу молитвы, не венец соплетаем, но Христа, закланного за наши согрешения, приносим, умилостивляя за них и за нас человеколюбца Бога».

Святой Иоанн Златоуст, в беседе 3-й на Послание к Филиппийцам пишет: «Когда весь народ и священный собор стоят с простертыми к небу руками и когда предлежит страшная жертва, — как не умилостивим мы Бога, молясь за них (умерших)? Но это о тех только, которые в вере умерли». И в другом месте308: «Есть еще, поистине, есть возможность, если хотим облегчить наказание скончавшегося грешника. Если будем творить о нем частые молитвы и раздавать милостыни, то хотя бы он был и недостоин сам по себе, Бог услышит нас. Если Он ради апостола Павла спас других и ради одних щадил других, то как не сделает того же самого и для нас?»

Блаженный Августин учит: «Не должно сомневаться, что молитвы Святой Церкви, спасительная жертва и милостыни, совершаемые за души умерших, вспомоществуют им к тому, чтобы Господь был к ним милостивее, нежели сколько заслужили они по грехам своим. Ибо вся Церковь соблюдает это, как преданное от отцов, чтобы за скончавшихся в общении Тела и Крови Христовой молиться, когда вспоминаются они в свое время при самом жертвоприношении, и выражать, что жертва приносится и за них. Кто также усомнится, что и дела милосердия, совершаемые для умилостивления за них, приносят пользу тем, за которых не всуе воссылаются Богу молитвы?»309

Во всех приведенных отеческих изречениях раскрывается та мысль, что если Бог многократно благоволил являть милость Свою одним по вере и предстательству других (см.: Мф. 8, 13; 9, 2; 15, 28), то нет основания сомневаться и в том, что Он не отвергнет наших молитв за наших умерших братий, нуждающихся в милосердии Божием. Другие отцы указывали на то, что наши молитвы могут помогать и умершим точно так же, как они помогают живущим еще на земле, но разлученным с нами по телу братиям нашим, находящимся в путешествии, в плену, в заточении, в темнице, и как помогают молитвы родителей их немощным детям (см.: Флп. 1, 4, 19; Кол. 1, 9; 2 Тим. 1, 3; 2 Кор. 1, 11; Деян. 12, 5, 12).

Святой Епифаний пишет: «Живые и оставшиеся (на земле) веруют, что отшедшие и умершие не лишены бытия, но живы пред Богом. Как Святая Церковь научает нас о путешествующих братиях молиться с верою и упованием, что совершаемые о них молитвы полезны им: так надобно разуметь и о молитвах, совершаемых об отшедших от мира сего»310.

Святой Афанасий Великий говорит: «Приносящий жертву за усопшего должен то же иметь в мыслях, что имеющий малолетнего сына, слабого и немощного, который, когда сын его занеможет, с верою приносит за него в храм Божий свещи и фимиам с елеем и все сие сожигает за отрока, но не сам отрок все сие держит и приносит, как бывает с отрицаниями и обетами при общественном возрождении.

Так должно себе представлять, что и усопший сам держит и приносит свещи и елей и все дары, приносимые для спасения его: и, таким образом, благодатию Божиею не суетны будут усилия к достижению того, к чему он стремится с верою»311.

Наши молитвы могут действовать на души скончавшихся непосредственно, если только они скончались в правой вере и с истинным раскаянием, то есть в общении с Церковию и с Господом Иисусом, — так как в этом случае, несмотря на видимое удаление от нас, они продолжают вместе с нами принадлежать к одному и тому же Телу Христову (ср.: Еф. 1, 23; Кол. 1, 18), в котором точно так же не может не сохраняться сочувствия и взаимного влияния между членами, как естественно существует оно между всеми членами нашего тела (ср.: 1 Кор. 12, 26) и как обнаруживается оно и во внешней природе между существами одного рода, живущими хотя отдельно, но одною жизнию.

«Для умерших, — говорит святой Ефрем Сирин, — благодетельны поминовения, совершаемые святыми во время их жизни. Смотрите, вот и пример сему представляют некоторые творения Божии, как то виноград — его зреющие грозды в поле и выдавленное вино в сосудах: когда созревают ягоды на виноградной лозе, тогда вино, стоящее в доме неподвижно, начинает пениться и волноваться, как бы желая убежать. То же бывает, кажется, и с растением — луком: ибо как скоро начнет созревать лук, посаженный в поле, в то же время — дает отпрыски и лук, в доме находящийся. Итак, если и растения имеют между собою такое соощущение, то не более ли для умерших ощутительны молитвенные приношения? Когда же благоразумно согласишься на то, что сие происходит сообразно с природою тварей, то представляй себе, что ты начаток тварей Божиих»312.