Загробная жизнь или последняя участь человека

А по моему мнению, в предметах веры безопаснее то, чтобы меньше умствовать, а более верить и утверждаться не на мудровании собственном, а на Слове Божием. Слово же Божие говорит: о чесом помолимся, якоже подобает, не вемы (Рим. 8, 26). Следственно — по разуму, без благодати, не знаем, можно ли молиться за кого-нибудь. Но Сам Дух, — продолжает апостольское слово, — ходатайствует о нас воздыхании неизглаголанными (Рим. 8, 26), в молитве каждого, по его состоянию особенной, и Тот же Дух, для общего руководства в молитвах наипаче общественных, явственно изрекает, о чесом подобает молиться. Например: Молю убо прежде всех творити молитвы, моления, прошения, благодарения за вся человеки (1 Тим. 2, 1). Еще: Аще кто узрит брата своего согрешающа грех не к смерти, да просит, и даст ему живот, согрешающим не к смерти. Есть грех к смерти; не о том глаголю, да молится (1 Ин. 5, 16). И еще: молитеся друг за друга, яко да исцелеете: много бо может молитва праведного поспешествуема (Ин. 5, 16). Послушаем еще, как святой апостол Павел и молится за других, и требует молитвы других. Молимся всегда о вас, пишет он к Солунянам, да вы сподобит званию Бог наш и исполнит всяко благоволение благости и дело веры в силе, яко да прославится имя Господа нашего Иисуса Христа в вас, и вы в Нем, по благодати Бога нашего и Господа Иисуса Христа (2 Сол. 1, 11-12). А далее в том же Послании: Прочее, молитеся о нас, да слово Господне течет и славится, якоже и в вас (ср.: там же, 3, 1). И в другом Послании: всякою молитвою и молением молящеся на всяко время духом, и в сие истое бдяще во всяком терпении и молитве о всех святых и о мне, да дастся ми слово во отверзение уст моих, с дерзновением сказати тайну благовествования, о немже посолствую во узах (Еф. 6, 18, 19, 20).

Не собирая более свидетельств Священного Писания о молитве вообще как о деле известном, — приложим к особенному предмету настоящего размышления те свидетельства, которые доселе приведены.

Если мы не знаем, о чем молиться, а для вразумления нашего незнания дано нам Священное Писание, могущее умудрити во спасение, даже до того, что совершен будет Божий человек, на всякое дело благое уготован (ср.: 2 Тим. 3, 15, 17), то от премудрости и благодати Духа Божия, изглаголавшего сие Писание, надлежит ожидать, что оно не только удовлетворительно наставит нас, о чем молиться, но и предохранит запрещениями, чтобы нам не молиться о том, о чем молитва была бы неугодна Богу. Чаяние сие оправдывается самым делом. Теперь же видели мы, как Священное Писание, заповедуя молитву за вся человеки (ср.: 1 Тим. 2, 1), от молитвы, Богу неугодной и человекам неполезной, предохраняет верующего запрещением: Есть грех к смерти; не о том глаголю, да молится. Из сего следует, что если о молении за усопших и нет в Священном Писании особенной, определенной заповеди, а выводится оное только из понятий и заповедей о молитве, более общих; но если, притом, нет против сего моления в Священном Писании никакого запрещения, то самое сие незапрещение, самое молчание Священного Писания есть уже доказательство того, что моление за усопших Богу не противно и человекам не бесполезно.