Загробная жизнь или последняя участь человека

Представляете ли вы себе весь ужас такого состояния? Твоя душа — теперь недобрая, но еще подавляющая и скрывающая в себе зло, там явится злою до бесконечности; твое худое чувство, здесь еще чем-нибудь сдержанное, если ты не искоренишь его здесь, обратится там в бешенство. Если ты здесь владеешь собою, там ты уже ничего не можешь с собою сделать: все в тебе и с тобою перейдет туда и разовьется в бесконечность. Чем ты тогда сделаешься? Если ты здесь не хорош, то там будешь темным, злым духом. О, тогда ты сам себя не узнаешь, или нет — ты тогда слишком хорошо узнаешь себя и еще гораздо лучше, чем здесь. Помощи никакой и ниоткуда уже не будет, и понесет тебя твое зло собственным своим тяготением туда, где живет вечное, бесконечное зло, в сообщество темных, злых сил. И на этом пути ты ни остановиться, ни возвратиться не можешь, и во веки веков ты будешь страдать — чем? Бешенством от твоего собственного зла, которое не подаст тебе уже никакой надежды к лучшему и не даст тебе покоя в самом себе, — и от этой злой среды, которая будет сильнее тебя, будет вечно окружать тебя и терзать тебя без конца.

Что же душа добрая, — что с нею? И добро также раскроется во всей полноте и силе; оно будет развиваться со всею свободою, которой здесь не имело, обнаружит все свое внутреннее достоинство, здесь — большею частью — сокрытое, неузнаваемое и неоценяемое, весь свой внутренний свет, здесь всячески затемняемый, все свое блаженство, здесь непостигаемое и подавляемое разнообразными скорбями жизни. И понесется эта душа всею силою своего природного, нравственно развитого и добродетельно возвышенного стремления горе, в высшие сферы того мира, туда, где — в бесконечном свете — живет источник и Первообраз всякого добра, в сообщество светлых, чистейших существ, и сама сделается ангелом, то есть таким же чистым, светлым, блаженным существом. Беспредельная любовь будет соединять с Богом, с Ангелами и подобными ей душами. Она будет уже вовеки тверда в своем добре, и никакое зло — ни внутреннее, ни внешнее, не может уже колебать ее, ни изменить ее, ни повредить ее блаженному состоянию.

Но и не праздно будет душа жить и наслаждаться своим добром и блаженством; она будет действовать — действовать своим, уже ничем не затемняемым, не заблуждающимся, а просветленным умом, в созерцании и постижении тайн, здесь неразгаданных и неизвестных, — тайн Бога, мироздания, себя самой и вечной жизни; будет действовать всею силою уж ничем нестесняемых и неповреждаемых чувств сердца, в развитии своей новой, высшей жизни; будет действовать всею крепостью своих духовных, ничем неудержимых и не развлекаемых в разные стороны стремлений по пути, указанному ей судом высшей Правды и Любви, — к целям, определенным в предвечных идеях Царства Божия.

Что еще сказать вам? Я показал только переход человека в вечность и, так сказать, общие основания загробной жизни. На всякие дальнейшие вопросы я должен отвечать; не спрашивайте»34.

Мы не имеем ни одного непосредственного свидетельства о том, как совершается переход человека из временной жизни в вечную: над концом жизни человеческой простерта рукою самого Промысла Божия непроницаемая завеса. «Кто может приподнять ее хотя отчасти? Всего бы ближе ожидать сего от тех, кои прошли уже вратами смерти, от толикого числа усопших братий наших. Но — доколе они были еще пред сими вратами, дотоле, без сомнения, сами не знали, что их сретит35 там; а когда прошли их, и сии врата затворились за ними, для них нет возможности оглянуться назад и сказать нам, что было с ними, когда они проходили их.