Загубленная добродетель

Я коротко рассмеялся. Я не был захвачен какой-то старомодной фантазией о том, что Анна не получила определенного опыта, пока была за границей. Я на самом деле надеялся, что она это сделала, учитывая, что Клиффорд тоже не сдержался. «Я знаю. Это не то, что я имел в виду. Может быть, у тебя есть что-то еще, о чем ты хочешь поговорить».

Выражение лица Анны ничего не выдало. В тот момент она напомнила мне Данте. Она могла быть вспыльчивой и упрямой, как я, но когда это действительно имело значение, она становилась Данте. Выражение ее лица смягчилось при взгляде на мое лицо. Она не должна чувствовать, что ей нужно утешать меня. «Со мной все будет в порядке, мама. Сегодня я исполню свой долг, как всегда делал каждый член нашей семьи».

Мы воспитали Анну и Леонаса с сильным чувством долга и ответственности. Анна приняла это внешне, решив сделать так, чтобы мы гордились. Леонас был более громким в своем протесте и часто боролся против любого правила. С Беа мы позволили себе больше свободы, и я иногда задавался вопросом, должны ли мы были сделать то же самое с Леонасом и Анной.

Но долг был такой большой частью нашего существования…

«Я хочу, чтобы ты была счастлива, больше всего на свете».

«Когда ты согласилась выйти замуж за папу, ты не думала, что сможешь быть счастлива».

Я рассмеялся. «Не используй мою историю как свою». Я сделал паузу. «Меня эмоционально не тянуло ни к кому другому. Это большая разница».

Анна бросила на меня любопытный взгляд. «Я тоже. У меня нет чувств ни к кому. Я уверен, что мы с Клиффордом найдем взаимопонимание, которое сделает нашу жизнь приятной».

«Сказано как жена настоящего политика».

«Я практиковался».

Я кивнул, но мне стало еще грустнее после слов Анны. Анна была такой страстной женщиной. Я не был уверен, что ограничения, на которые она соглашалась в браке с Клиффордом, действительно ее устроят. «Я встретил Софию в коридоре. Она сказала мне, что ты все еще чувствуешь себя виноватым из-за Сантино».

«Я ничего не могу с этим поделать, но я справлюсь с этим, мама», — спокойно сказала Анна.

Я вздохнул. «Я всегда буду на твоей стороне, Анна. Несмотря ни на что. Я знаю, ты чувствуешь, что не можешь поделиться со мной некоторыми вещами, но ничто из того, что ты можешь сделать или сказать, не заставит меня любить тебя меньше. С той секунды, как ты сделал меня мамой, моя любовь к тебе была безусловной, и так будет всегда».

«Мама. Я не могу сейчас плакать». Она коротко обняла меня. «Со мной все будет в порядке. Но спасибо тебе». Она не отпустила меня сразу. «Я тоже тебя люблю».

Я сглотнул, желая сказать гораздо больше, но Анна была права. Я не должен заставлять ее плакать. Раздался стук.

«Войдите», — сказала Анна, звуча более сдержанно, чем я себя чувствовал.

Данте просунул голову, выглядя слегка обеспокоенным, когда увидел нас с Анной рядом, и горячее чувство в моих глазах, вероятно, тоже не осталось незамеченным.

«Церемония вот-вот начнется. Здесь все в порядке?»

Его глаза искали мои, пытаясь найти молчаливый ответ на его вопрос. Я отступил от Анны. Он, наконец, заметил платье Анны и сделал еще один шаг. Для тех, кто его не знал, это выглядело бы так, как будто он не был тронут этим зрелищем, но его глаза рассказали мне другую историю. Анна была великолепной невестой. Она была такой, какой я ее себе представлял. Единственное, чего не хватало, так это того, что она была влюблена. Это было то, чего я всегда желал для нее, но наш мир стал невероятно сложным.

«Все в порядке», — заверила его Анна с улыбкой, которую она предназначала только ему. Это напомнило мне о ее улыбках маленькой девочки.

«Ты выглядишь очень красиво».

«Ты должен уйти сейчас, или эта свадьба никогда не начнется», — сказала она мне с дразнящей улыбкой.

«Я хотел бы еще раз быстро поговорить с твоей матерью», — сказал Данте.

Я быстро чмокнул ее в щеку, прежде чем последовал за Данте на улицу. Он закрыл дверь, затем испытующе посмотрел на меня. «В чем дело, Вэл? Мне не нравится выражение твоего лица».

«Это ошибка. Я чувствую это».

Данте поднял одну бровь. «Вэл, ты предложил связь с Кларками, и я думаю, что это хороший ход».

Я медленно кивнул, потому что тогда я был убежден в этом, и я все еще считал связь с политической элитой Чикаго выгодным ходом, но я не мог видеть Анну в связи с Клиффордом.

«Анна что-нибудь сказала? Разве она не хочет пройти через узы?»

«Нет, нет, она ничего не сказала».

Я хотел бы, чтобы она была. Мы бы не заставили ее, если бы она когда-либо была против брака.

Данте взял меня за руку. «Ты должен вернуться на свое место, Вэл».

Он, вероятно, подумал, что я слишком эмоциональна, потому что сегодня был день, когда мне действительно нужно было отпустить Анну, признать, что она выросла и больше не наша маленькая девочка, но это было не так, по крайней мере, не только это.

«Вы хотите, чтобы я проводил вас обратно на ваше место?»

Я фыркнул. «Я в порядке. Я не болен, только обеспокоен и эмоционален».