Загубленная любовь

С Рэчменом меня свёл Майкл де Фрейтас, и за это я отстегнула ему пятёрку с продажи тех самых золотых часов, которые мне отдал прежний домовладелец. Майкл не мог напрямую вывести меня на Рэчмена — между ними было слишком много неразрешённых проблем. Вместо этого он посоветовал мне прилично одеться и отправиться в кофейню на Квинсвэй, куда Питер обычно ходил обедать, и посидеть там вроде как без дела. Майкл упорно убеждал меня, что войти в сферу интересов Рэчмена — дело стоящее. Кроме того, он заверил, что первого шага от меня не потребуется. Как я вскоре обнаружила, Майкл безошибочно точно определял, где и как можно перехватить лёгких деньжат. Я была уже беременна, но поскольку вопрос о работе в «Гордоне» уже не стоял, у меня в гардеробе уже была благопристойная одежда, позволявшая скрыть моё положение. Майкл сказал, чтобы я не беспокоилась, что я всё ещё могу работать, и что все это вопрос всего лишь правильного подхода. Я просто цвела — Альберт Редвуд был не единственным из постоянных клиентов «Гордона», кто по-прежнему хотел спать со мной. И всё-таки, несмотря на то, что мне иногда перепадали пьяные клиенты Крэев, мой доход резко упал — я ведь уже не ходила каждый вечер в клуб. Майкл предупредил меня, чтобы я не упоминала Крэев при Питере — сказал, что Рэчмен от них просто столбенеет. Ещё он велел мне не заговаривать о моём положении, пока Рэчмен сам не заметит. Майкл сообщил, что знает нескольких парней, кто и лишнего заплатит, лишь бы переспать с беременной женщиной, особенно на поздних сроках — но Питер не из таких. Я потягивала кофе, когда Рэчмен вошёл в кафе, где, по словам Майкла, обедал. В своей боевой раскраске, с накладными ресницами, я, без всяких сомнений, была самой хорошенькой девушкой в зале — и вскоре взгляд Питера окончательно застрял на мне.

— Гляньте-ка вон на ту красотку, — расслышала я слова Питера, обращённые к его сотрапезникам. — Как думаете, получится её снять?

— Да, Питер, девочка классная, к тому же молоденькая — но всё равно можешь попытаться. Самое плохое, что она может тебе сделать — сказать, чтоб проваливал.

— Извините, девушка, — заговорил со мной Рэчмен, пробравшись к моему столику, — не подскажете, который час? У меня часы остановились.

— Я не ношу часов, — сообщила я ему.

— Но, дорогая моя, сейчас, в шестидесятых годах двадцатого века, просто необходимо носить часы, чтобы добиться успеха. Давайте вы возьмёте мои, — говоря это, он вытащил из кармана 22-каратовые золотые часы.

— Не думаю, что могу принять такой подарок, — соврала я.

— Не беспокойтесь, дорогая, у меня есть другие. Ну примерьте их, по крайней мере.

Питер помог мне застегнуть часы на запястье.

— Это золото? — спросила я, надеясь, что вопрос прозвучал простодушно.

— Да, дорогая моя, чистое золото. У тебя на руке они так чудесно смотрятся. Ты просто обязана принять их, я настаиваю.

— Я не могу…

— Невежливо отвергать подарок. Я очень богатый человек, а это — так, безделушка. Оставь часы у себя. А долг за них можешь отдать, если составишь мне компанию за обедом. Что тебе заказать?

— Я не голодна.

— Ну раз так, давай ты выпьешь ещё кофе.

— Да, вот от этого не откажусь. Спасибо большое.

На этом мы перешли за столик, где сидели компаньоны Рэчмена, которые наверняка уже раз сто видели, как он снимает девушек. И всё-таки, похоже, их впечатлил его напор.

— Как тебя зовут? — спросил Питер.

— Жанетт, — назвалась я своим профессиональным именем, которое носила в то время.

— Я — Питер, это — Джерри, а это ещё один мой друг, Серж.

— Привет, — сказала я.

— Привет, — эхом отозвались Серж и Джерри.

— Из того, что ты не носила часов, я делаю вывод, что у тебя много времени, а не просто перерыв на обед.

— День у меня свободен. Я работаю по вечерам.

— И чем занимаешься?

— Работаю в шоу в клубе «Генерал Гордон». Вернее, работала. Как раз сейчас решила отдохнуть от всего этого.

— А, хорошо, это хорошо. А вот и ещё один кофе. Сколько чашек ты выпила до моего прихода?

— Две.

— В клубе ты получаешь пять фунтов с каждой чашки, так. — Это не было вопросом, это было утверждение — хотя Питер говорил монотонным голосом. Он неторопливо вытащил из кармана здоровенную пачку купюр и отсчитал пятнадцать фунтов.

— Эти комиссионные я получаю с каждого своего бокала шампанского в клубе. Давать мне такие деньги за то, что я пью кофе здесь — просто смешно.

— В этом заведении шампанское не подают — так что я заплачу тебе за питьё кофе столько же, сколько ты получаешь за поглощение пузырьков в клубе.

— Спасибо, очень мило с вашей стороны.

Я собрала купюры, лежавшие передо мной на столе, и, пока их складывала, послала Рэчмену ослепительную улыбку. Я заметила, что Питер пьёт кока-колу, хотя его компаньоны глотали кофе.

— Ты где-нибудь рядом живешь? — спросил Рэчмен.

— На Бассет-роуд.

— Далековато, если пешком. Может, тебя подвезти? Машина у меня рядом, — Питер ткнул большим пальцем в роллс-ройс.

— Да, это было бы просто чудесно.

— Пока, ребята, увидимся, — друзья Питера явно знали, что было записано в его ежедневнике, поскольку не стали спрашивать, где его найти.