Загубленная жизнь Евы Браун

Ева, не разделявшая вкусы Гитлера и редко обедавшая с ним, продолжала вести себя обходительно и внимательно со всеми. Ванная Гитлера была в ее распоряжении, а верная горничная Лизль содержала ее наряды в чистоте и порядке, так что она по-прежнему могла переодеваться по нескольку раз в день. В чрезвычайных обстоятельствах, когда любой исход грозил страшными бедами, она не изменяла старым привычкам, занимаясь обычными делами. Она не была героиней, но отличалась постоянством. Она не жаловалась, не плакала и не закатывала сцен, хотя определенно приобрела куда более властные замашки. Ева занималась тем же, чем и всегда: заботилась о Гитлере, стараясь внести женственную легкость и краткие мгновения удовольствия в серое бетонное подземелье. Невозможно преувеличить напряжение, которое она испытывала наряду с другими женщинами, заточенными там, внизу. А ведь большинству из них не было еще и тридцати лет. Преданность фюреру и вера в его обещания привели в тупик — в адскую нору, полную раненых, стонущих, грязных и зачастую пьяных солдат. Там же, плечо к плечу, теснились штабные и помощники Гитлера, военные командиры и их ординарцы, почти полностью лишенные личного пространства, удобств, гигиены, солнечного света, свежего воздуха и движения. Недостаток движения, должно быть, особенно тяжело переносила Ева, привыкшая плавать, гулять и лазить по горам на свежем воздухе, и ее здоровое, молодое тело теряло силы.

Двадцать седьмого апреля бункер погрузился в оцепенение. Гитлер вызвал к себе группенфюрера Германа Фегеляйна, офицера связи войск СС. Фегеляйна и след простыл. Его жена Гретль, сестра Евы, должна была родить со дня на день. Может, он поехал к ней в Мюнхен? Офицер, отправленный на его поиски, обнаружил Фегеляйна в гражданском облачении в уютной квартире в Шарлоттенбурге, куда он обычно водил своих подружек, оставаясь все тем же ловеласом, что и до женитьбы. Он нежился в постели со своей пламенно-рыжей (или нет?) любовницей-венгеркой (или без нее?), в зависимости от того, чьему рассказу верить. Согласно версии Траудль Юнге, он позвонил оттуда Еве и сказал, что все, кто остался с Гитлером, обречены. Нет, мол, нужды и времени что-то обдумывать, она должна присоединиться к нему и бежать, пока не поздно.

«Ева, ты должна оставить фюрера. Не будь дурой. Это вопрос жизни и смерти!»

Она отвечала: «Герман, где тебя черти носят? Немедленно возвращайся сюда! Фюрер уже спрашивает о тебе, ему надо поговорить с тобой».

Тут связь прервалась.

Ева, чья верность Гитлеру превосходила даже любовь к сестре, отказалась уезжать.

Ханна Рейч представляет события иначе. По ее словам, Фегеляйна схватили на окраине Берлина и, все еще сопротивляющегося, приволокли в бункер. В ночь с 28 на 29 апреля Гитлеру показали отчет агентства «Рейтер», где говорилось, что Гиммлер и его партнер — кичливый, самоуверенный Фегеляйн — ведут переговоры о мире с графом Фольке Бернадоттом, представителем шведского Красного Креста, выполняющим роль посредника между ними и союзниками. (Их предложения были отвергнуты, союзники требовали безоговорочной капитуляции.) Гитлер, конечно, разгневался, но, возможно помня о положении Фегеляйна в семье Браун и долгой, верной службе Гиммлера, ждал подтверждения первому рапорту.

Двадцать восьмого апреля обреченные узники подземелья услышали по стокгольмскому радио сообщение, подтверждающее слухи, что Гиммлер договаривается с союзниками. Последнее и самое горькое предательство. Гиммлер был одним из первых товарищей Гитлера, участником Пивного путча 1923 года. И вот он — даже он — пополнил ряды изменников. Гитлер бушевал, как раненый зверь, с побагровевшим до неузнаваемости лицом, вне себя от ярости и, как ни странно это прозвучит, горя. Почти вся партийная верхушка терпеть не могла Генриха Гиммлера, рейхсфюрера СС, садиста и министра жестокости, заправлявшего концлагерями и лагерями смерти, но Гитлер упрямо верил, что он лоялен и надежен. В очередной раз жизнь показала, что он ошибается. Его свита, которую он осыпал почестями, оказалась фальшивкой — коварной, лживой, корыстной. Геринг, Фегеляйн, даже Гиммлер… его fidus Achates[34], он же treue Heinrich… верный Генрих.

Кипя гневом и предвидя возможность нового предательства, Гитлер сделал единственное, что ему оставалось: приказал отдать Фегеляйна под военный трибунал. Тут вмешалась Ева, умоляя пощадить зятя ради ее сестры и их нерожденного ребенка, чтобы тот не появился на свет без отца. Гитлер отказал, и Ева в слезах смиренно ответила: «Ты — фюрер». Фегеляйна держали в бункере под замком. В одиннадцать часов утра 28 апреля, когда соучастие Фегеляйна в попытке заключить мир подтвердилось, его вывели в сад рейхсканцелярии и расстреляли.