Заячьи петли в золотом тумане (СИ)

   Уходил я от места неприятной встречи быстро, но максимально аккуратно, помня, что осторожность - это точно рассчитанная смелость. Во-первых, не бежал, - бегущий всегда привлекает к себе внимание даже тех, кто обычно ни на что не смотрит. Просто перешел площадь, удаляясь от вокзала, но не по диагонали, а по периметру, двигаясь вдоль магазинчиков и палаток, где толпились люди и где увидеть меня было не то, что сложно, - невозможно. Шел как можно ближе к стоящим вплотную к тротуару машинам с выставленными в их кузовах и фургонах товарами. Зайдя за массивное здание полузаброшенного Дома культуры железнодорожников, - то, что за спиной вождя, - двинулся по тропинке через заросший садик с разрушающейся танцплощадкой, на ходу снимая с себя куртку. Её вместе с бейсболкой сунул в объемный пакет, где уже лежала моя сумка, и теперь обрёл вид человека, идущего с рынка с полными сумками покупок домой по кратчайшему пути. Правда, не по погоде легко одетого. Путь мой прошел через пустырь и невысокую железнодорожную насыпь, узкая дорожка вывела к старому пакгаузу. Зайдя за его угол, я спустился в овражек, примыкавший к тыльной стороне строения, и по едва приметной тропе пошел по нему, прикрытый ото всех любопытных глаз разросшимися по краям кустами. Через десяток шагов донеслось журчание воды - по дну овражка протекал маленький ручеек, вода текла от бившего повыше родничка. Пели в кустах птицы, вокруг ни души. Я жадно пил толчками бившую из земли холодную воду и пытался вспомнить, когда в последний раз вот так наклонялся над ключом, чтобы зачерпнуть прозрачную влагу. Напившись, уселся на бугорок и огляделся, чтобы оценить, куда меня занесло. Судя по всему, в заросший овраг никто не спускался последнее время: от жилых построек пакгауз стоял на приличном удалении, отделённый ещё и подъездными путями к депо. Станция с рынком были отсюда не видны и не слышны, да и вряд ли кому-то придёт в голову меня преследовать. Похоже, я просто напридумывал себе страхов, что пытавшиеся взять меня в оборот нахалы имеют отношение к компании, от которой мне пришлось убегать из дома, спешно всё бросив. Скорее всего, просто увидели незнакомого, явно нездешнего персонажа и сунулись проверить мой кошелечный орган, чтобы собрать бабок на приятное проведение вечера. А получив сполна, вряд ли решатся повторить опыт, неприятности не нужны никому. Другое дело, что они не ожидали такого яростного отпора, уж нос-то я сломал одному и руку другому, но это уже их заботы. Мои заботы - в том, чтобы определиться, что делать дальше. Понятно, что оставаться здесь больше нельзя, случайная неосторожность и без того вылилась в неприятность, которая могла закончиться куда как плачевно. Вот только как выбираться? Чтобы выйти к шоссе, нужно пересечь весь посёлок, а дорог в обход я не знаю. Да и на люди после происшествия на привокзальной площади меня точно не тянуло.

   Судьбы ведут того, кто хочет, и тащат того, кто не хочет. В правоте этой истины я неоднократно убеждался раньше. Сработала она и сейчас. Возле пакгауза послышался шум двигателя, он усиливался. Выбравшись из овражка, я обошел склад и выглянул из-за угла. На заходящих в большие распашные ворота рельсах стояла, треща мотором, окрашенная в желтый и красный цвет дрезина с будкой и открытой железнодорожной платформой на прицепе. На неё трое мужчин в ярко-оранжевых жилетах при помощи лебедки, управляемой стоящим на платформе четвертым членом коллектива, затаскивали по двум наклонно уложенным стальным балкам какой-то механизм, вывезенный из склада на рельсовой тележке. Железяка была небольшой по размерам, но явно тяжелой, если исходить из ненормативных комментариев грузчиков, пыжившихся угнездить её. Я подошел и с сочувствием наблюдал за процессом, а когда он закончился, спросил:

   -Мужики, вы в какую сторону поедете?

   Они переглянулись, и путеец у лебедки, судя по всему, старший, ответил:

   -Да на двадцать пятый разъезд, там завтра поворотку менять будут, мы её повезём. Что это за поворотка и зачем её менять, меня не интересовало, но вот где находится этот "двадцать пятый", я представлял: когда ехал сюда, электричка проезжала мимо, и я видел указатель. Так, устраивает. Это от посёлка километров пятнадцать или больше, шоссе проходит поблизости, а искать меня на далеком разъезде придет в голову разве что Ниро Вульфу. Поэтому без раздумий попросил:

   -Возьмите меня с собой!- и торопливо добавил:

   -С меня причитается! На бутылку.

   Сказаны были нужные слова и вовремя, мои нежданные спасители оживленно обсудили, где искомую емкость вместе с содержимым побыстрее взять. Дело не затянулось, я отдал деньги, и один из членов дружного коллектива, скинув свой апельсиновый жилет, рысью двинул знакомой тропой к станции. Я же, во избежание расспросов о своем неожиданном появлении и целях совместной поездки, сказал: