#заяц_прозаек

Федя оделся за две минуты, сунул ноги в ботинки на босу ногу и, не дослушав мамин вопрос, крикнул:

— Щас приду!

Вид у Киры был испуганный. Прическа растрепана. Она уже не строила из себя роковую красавицу.

— Смотри! — она достала Шар. Федя с облегчением выхватил его и чуть не уронил на асфальт.

В Шаре на снегу под елками лежал человек. Куртка его с одной стороны была порвана. Он лежал на какой-то штуке, кажется, рюкзаке. Щека была в крови. Он мучительно скривился и с трудом подтянул ногу.

— Черт! — Федя легонько потряс Шар, человек как будто ничего не заметил.

— Ты думаешь, это правда где-то есть? На самом деле? — спросила Кира.

— Не знаю. Точно где-то не в Москве. Погода другая. Снег позже тает.

— Слушай, а может, это палантир? Ну, как во «Властелине колец»?

«Надо же, Толкиена читала!» — отметил про себя Федя:

— Не-е, палантиры же для связи, а тут лес, елки.

— А может это такое кино? Про природу? Ты говорил там птицы.

— Что ты с ним делала? — Федя вдруг рассердился: — Вдруг ты программу переключила? А?

— Да, не делала я! Я смотрела вчера под одеялом. Ну, чтоб брат не увидел. И заснула. Проснулась — а там он.

Федя повертел шар в поисках кнопки. Но тот был абсолютно гладкий, внизу стекло было почти черным, на нем были какие-то цифры и надпись английскими буквами, но непонятно что.

— Это по-немецки, — вдруг сказала Кира, — у меня брат учит, — она как будто его мысли прочитала. — Я правда ничего не делала. Извини.

У Феди в кармане зазвонил телефон. Мама!

— Мам, постой не кричи! Я щас приду. Я все объясню. Мы с Кирой зайдем.

Он взглянул на нее.

— Ну, ок, пошли, — она пожала плечами.

— Ну, ты бы предупредил хоть! Прошу прощения, у нас не убрано. Вот там можно руки помыть, — мама улыбнулась Кире.

— Где ШАР?! Если бабуня… — обрушилась она на Федю яростным шепотом.

— Вот. Вот он. Там человек!

Мама вскрикнула. Она даже сердиться перестала.

Человек в шаре достал мобильный телефон. Он двигал рукой в разные стороны, видно пытался поймать сеть. Убрал его в карман.

— Надо сообщить в «Лиза Алерт»! — вдруг сказала Кира.

— Если б мы знали, где это! — вздохнула мама.

— А бабуня не знает? — спросил Федя.

— Ну что за шум с утра пораньше?! — папа вылез на кухню. Вид у него был ужасный после вчерашнего корпоратива.

«Идиот! Зачем я вообще ее позвал! Чтоб мама не ругалась. Струсил! Думал, она что-то с шаром сделала и поможет исправить. Дурак!» — Федя подумал тоскливо, что упал в Кириных глазах видимо уже ниже пола, наверное, на минус первый этаж, или даже минус десятый.

Увидев Киру, папа сделал светское лицо:

— Федор, познакомь меня со своей подружкой.

— Это Кира, мы в одном классе…

— Очень приятно! — папа прошел к холодильнику и чем-то забулькал, прикрывшись дверцей.

— Бабуня никогда не рассказывала толком, — сказала мама. — Говорила, что трофей с войны. Мы его всегда прятали, если гости приходили. И в школе нельзя было про него говорить. Я так мечтала в детстве кого-нибудь там увидеть! И вот дождалась.

«Неприятно, если этот человек умрет прям там, в шаре, — подумал Федя и тут же отругал себя за идиотские мысли: — Если человек и правда где-то там есть, нужно думать, как его спасти».

Он не мог отделаться от чувства, что это он во всем виноват. Если б он не брал шар, может быть ничего бы и не случилось.

— Мам, давай попробуем. Вдруг она скажет.

— Разволнуется еще, — сказала мама неуверенно. — Ладно, надо попробовать. Давай ты и спроси! Я ей все детство этими вопросами надоедала.

Они прошли через спальню родителей. Ну и бардак у них, даже постель не убрана!

— Феденька! — баб Мила уже сидела в кресле, мама успела причесать ее и убрать волосы под пластиковый обруч. — Ой, это кто с тобой? Новая сиделка? Не надо мне растрепы такой! Пусть Люся, Люся придет!

— Бабунь! — «Теперь на минус семнадцатом», — вздохнул Федя и подумал, что даже если б он мог стереть Кире память, растрепу она все равно никогда не забудет и не простит: — Это Кира, мы в одном классе…

— Невеста, что ль? Так бы и сказал! Неужто дождалась, дожила я?!

— Бабунь!!! Какая невеста?! — «Теперь уже минус сороковой, а может, пятидесятый», — Федя уже почти кричал: — Мы учимся, в школе, в СЕДЬМОМ классе!

Тут мама попыталась спасти положение. Она просто поднесла Шар почти вплотную к бабмилиным глазам.

— Немец! — ахнула бабуня.

— Бабуль, какой немец?! Там человек. Он идти не может.

Федю вдруг осенило:

— Это раненый! Ты скажи, это где? Мы помощь позовем.

Баб Мила подняла очки и взяла Шар в дрожащие руки.

Потом она прикрыла глаза и запела что-то вполголоса про леса и столбы. Федя решил уже, что ничего не получится, но тут она открыла глаза:

— Теперь можно и рассказать, — она положила Шар на колени и слегка погладила его пальцами. — Витя ведь меня в этом шаре сперва увидел.

— Витя — это мой прадед, — шепнул Федя Кире и кивнул на фото в рамочке посреди стола.