Закари Ин и Император-Дракон

Мелисса хмыкнула, и ее молот исчез. Растворился, как туман. Она выудила из рюкзака Саймона пульверизатор, сунув туда руку с такой силой, что мальчик согнулся пополам.

— Ладно, займемся стиранием памяти.

Она прошла между пустыми сиденьями, подняв бутылку перед собой. Пассажиры завизжали и еще теснее прижались друг к другу.

Саймон подобрал отброшенные портальные очки Зака. В динамиках трещал голос разъяренного Цинь Шихуана. Мальчик крепко обнял свои колени.

Саймон бросил на него сочувствующий взгляд, а затем положил его портальные очки в свой рюкзак.

— Наверное, лучше дать ему немного остыть. И это, м-м-м… все будет хорошо. — Он положил руку рядом с Заком, но не коснулся его. — Мы всё исправим.

«Исправим ли?» — не мог не задуматься Зак.

Саймон поспешил за Мелиссой, оставив Зака сидеть на полу с бешено колотящимся сердцем, словно он был маленьким пойманным в ловушку зверьком.

Глава 7. Как царство Цинь объединило Китай, превратив себя в MMO

— Так, — виртуальная фигура Цинь Шихуана плавала в шикарной гостиной квартиры Саймона и Мелиссы, — нам крайне необходимо укрепить нашу с тобой духовную связь.

Зак, сгорбившийся на красном деревянном диване с бежевыми подушками, провел руками по волосам. Он посмотрел в окно, занимавшее всю стену, от пола до потолка. За стеклом открывался захватывающий вид на сверкающий Шанхай, подсвеченный миллионами неоновых огней, которые есть только в мегаполисах мирового класса. Полупрозрачная дымка — или, может, обычный смог — висела над городом, затуманивая огни и смазывая верхушки самых высоких небоскребов. Улицы светились, напоминая оранжевые тоннели между джунглями зданий. Река Хуанпу, отмеченная ярлычком его портальных очков, отражая огни неоновыми пятнами, прорезала весь город, как толстая змея.

Значит, такой он — Китай. Китайский Шанхай. Самый густонаселенный город самой густонаселенной страны на Земле. Зак не знал, чего ожидал, но все казалось так похоже на Нью-Йорк и в то же время так от него отличалось, что он был совершенно сбит с толку, словно попал в другое измерение. Если он правильно помнил те несколько историй, которые мама рассказывала о папе, значит, именно здесь они с ним учились в университете и встретили друг друга. Он задумался, каково было бы увидеть этот город их глазами. Сожалел ли когда-либо его папа, что рискнул всем, чтобы заступиться за тех, у кого не было права голоса? Сожалела ли его мама когда-нибудь о том, что навсегда оставила все это позади? Смотрели ли они когда-нибудь на это многоквартирное здание, не зная, что однажды внутри будет сидеть их сын, облажавшийся в сверхъестественной миссии по спасению Китая? Гордились бы они им за то, что он попытался, или разозлились бы из-за того, что он подвергает себя такой огромной опасности?

Мелисса сидела на другом диване, обняв колени и не глядя на Зака. Он не осознавал, насколько сильно помешал сражению, пока снова не надел портальные очки и не увидел, что ее ци упала примерно до одной трети. По пути сюда он множество раз извинился перед ней, но она продолжала его игнорировать. На ее лицо падали прямоугольные тени: люстра в гостиной была увешана дощечками из персикового дерева с китайскими иероглифами, которые якобы могли отпугивать демонов.

«Но не всех из них», — предупредил Саймон.

А дух Зака был настолько слаб, что оказался бы во власти любого, кто смог бы прорваться.

Мальчик вжался в диван. Какими бы фальшивыми ни были крики боли его матери, они до сих пор преследовали его. Что, если из-за него они провалят всю эту миссию? Страдал ли ее дух, оказавшись в лапах демона? Зак был слишком напуган, чтобы спросить.

— Покажи мне больше документалок, — попросил он Цинь Шихуана с низко опущенной головой. Возможно, если бы он уделил больше внимания тому фильму, что был включен в самолете, у него образовалась бы более сильная связь с магией императора. — Я посмотрю их все.

— Этого будет недостаточно. — Цинь Шихуан задумчиво почесал свой виртуальный подбородок. — Сейчас самое эффективное, что ты можешь сделать, — это прикоснуться к тому, что было важно для меня при жизни. В традиционной китайской вере дух, или душа, — неважно, как ты это называешь, — разделены на множество частей, классифицируемых как хунь и по. Хунь — это легкие эфирные части, и, когда человек умирает, они возносятся. По — это тяжелые телесные части, которые остаются в мире смертных, потому что они должны быть к чему-то привязаны. В реальности это работает так: каждое мгновение смертный теряет некоторую часть своих по. Чем большую ценность они придают чему-либо, тем больше их духа задерживается в этих вещах. Поскольку ты родился с частичкой моего духа, то, прикоснувшись к артефакту, которым я дорожил, сможешь поглотить частицу моих по, осевших в нем.

— Ты имеешь в виду что-то вроде Терракотовой армии? — Зак подумал о знаменитой армии Цинь Шихуана, состоящей из глиняных солдат в натуральную величину. Даже не зная ничего о Цинь Шихуане, о них он слышал.

Император фыркнул: