Закат для Нэкоматы 1-5

– От верблюда!

– И как же зовут этого верблюда?

От парнишки не укрылся елей, пропитавший голос собеседника. Смерив Таира пытливым взором, малец понял, что не ошибся в своих подозрениях: судьба свела его с очередным лицемером. А раз так, то не все ли равно, в каком русле пойдет дальнейший разговор?

– Сам-то не догадываешься, Тар-хун? – с нескрываемым ехидством осведомилось дитя.

Тархун? Чувствуя себя полным идиотом, Таир тщился уразуметь, чем заслужил подобное обращение. В голове, как по заказу, всплыло описание эстрагона – многолетника из рода полыней. Отец частенько применял его узкие длинные листья в качестве специй, а также для приготовления одноименного питья – тархуна. Этот безалкогольный напиток пользовался невероятной популярностью среди мусульман и приносил стабильный доход их семейному заведению. Однако помимо названия растения было кое-что ещё… Что-то до боли знакомое, едва уловимое, скрытое в короткой паузе, что подобно дробной черте делила слово «тархун» на две равные части. И тут Таира обожгло: суффикс! Мальчонка не мог знать некоторых нюансов, присущих диалекту Китай-города, а, значит, вместо потребительского «тархун» следовало понимать дружеское «Таро-кун »! Именно так Таира называл Дзиро! Но откуда…

– Откуда ты знаешь, как меня зовут?! – вскричал он, надвигаясь на ребёнка.

– Ни-че-го те-бе не ска-жу! – отчеканил тот, берясь за дверную ручку.

В три прыжка преодолев разделявшее их расстояние, Таир распахнул уже закрывавшуюся дверь и, прижав к ней мальца, заорал:

– Говори, кто тебя послал?! Дзиро у них?!

Видимо, он был страшен в гневе, так как пацанёнок немедленно разревелся.

– Отец! Мне страшно! – закричал он.

Стоило мальцу зареветь, как к нему на помощь устремился местный настоятель.

В тот момент Таир и помыслить не мог, что находится на пороге храма, а уж предвидеть, что его отправит в нокаут священник – и подавно. Во всяком случае, на лице святого отца не было и следа положенного сану смирения. Наоборот, оно дышало праведным гневом и желанием преподать урок нечестивцу, посмевшему поднять руку на невинное дитя. Таир же, оглушенный первым ударом и в предвкушении града следующих, лежал на земле и мечтал о том, чтобы его поскорее и с наименьшими потерями вышвырнули из Белого города.

Однако дёшево отделаться ему не удалось. Оказалось, что вид поверженного врага способен пробудить не только чувство превосходства, но и раскаяния. Именно в таком ключе истолковывалась сбивчивая речь святого отца, павшего перед ним на колени. Таиру было не до извинений, и в доказательство того, что они в расчете, он незамедлительно облевал священническую сутану. Это произвело на святого отца сильное впечатление. Он резко побледнел и, подобрав полы своих испачканных одежд, бросился к церковному порталу. Конечно, Таир ожидал всякого, но столь поспешная ретирада повергла его в шок. Уж не зная, чего ещё ожидать, он попытался подняться на ноги, но не тут-то было – гудевшая будто колокол голова лишила его всякой возможности управлять телом. Стараясь делать как можно меньше резких движений, Таир пополз к облюбованной ранее скамейке. Где бы он и оказался, не заступи ему дорогу чавы.

– Поглядите на этот биологический мусор, – раздался рядом насмешливый голос. – Никак отец-настоятель оставил? Надо проверить…

Почувствовав резкий рывок за волосы, Таир оказался нос к носу с говорившим. То был высокий рыжий парень лет двадцати с конопатым лицом и пытливыми лисьими глазами. Разок скользнув по лицу мальчика изучающим взглядом, он во всеуслышание заявил:

– Определенно, видна рука мастера.

Оставалось лишь догадываться, что конкретно впечатлило главаря, но видок у Таира был ещё тот. Заплывший глаз, расквашенный нос да набрякшая кровью скула очарования никому бы не прибавили. Довершали картину два горячих соленых ручейка, протянувшиеся от ноздрей к подбородку и питавшие большое алое пятно на куртке.

– Однако святой Фил уже не тот, что прежде, – заметил кто-то. – Раньше он не оставлял недобитков.

– Воистину, – понеслось со всех сторон. – Он изменился…

– Совсем слаб стал, а ведь ему нет еще и сорока…

– Чудны дела твои, Господи…

– Аминь! – поставил точку в разноголосом хоре главарь.

Все замолчали.

– А что с ним делать будем? – указывая на Таира, робко поинтересовался какой-то коротышка.

– Что скажешь, Джош? – подхватил другой.

– Нет пророка в своём отечестве, – сокрушенно покачал головой рыжий, – никчемный из отца Фила судия… А раз так, довершим начатое. Авось Господь будет на нас не в обиде.