Закат для Нэкоматы 1-5

Противники стали медленно сходиться. Их движения были осторожными и плавными, как у готовых сцепиться котов. Но, даже не смотря на это сиюминутное сходство, их манера держаться отличалась разительно.

Взять хотя бы Дзиро. Всегда сдержанный и холодный, он совершенно преобразился: в глазах заплясал дьявольский огонь, движения стали мягкими, как у настоящей кошки, а на губах застыла та самая – вгоняющая в холодный пот! – улыбка. Таир знал: под толщей показного спокойствия бушевала настоящая буря. И то, что Дзиро всё ещё умудрялся как-то её сдерживать, говорило только об одном: он замыслил нечто совершенно жуткое.

Видимо, его соперник хорошо это понимал и потому выглядел так, будто находился под воздействием растущего пошагового напряжения. Таир смотрел, как Джоша колотит от ярости и страха, и думал, что лучше бы он и дальше продолжал глотать дорожную пыль. Поднявшись с земли, он подписал себе приговор…

И тут в руке главаря что-то блеснуло!

Последовало стремительное сближение, в ходе которого Дзиро ловко уклонился от нацеленного в грудь ножа и одновременно попытался подсечь противника. Описавшая красивую дугу ступня подняла тучу пыли. Уйдя от подсечки в прыжке, главарь оказался внутри очерченного Дзиро полукруга. Тот не терял времени: повернувшись вокруг оси, он нанес Джошу сокрушительный удар ногой в живот. Нож серебряной кометой блеснул в воздухе и упал в кусты шиповника, высаженные подле церкви. Согнувшись пополам от боли, рыжий, шатаясь, переступил начерченное в пыли полукружие. А затем под разочарованные вопли своих подельников двинулся к зарослям шиповника, явно рассчитывая отыскать нож. Но вошедший в раж Дзиро не оставил врагу и шанса. Едва коснувшись земли ногами, он одним скачком преодолел разделявшее их расстояние. Развернувшись в пол-оборота, он выбросил облаченную в металл ладонь вперед так, будто собирался выколоть Джошу глаза. Стоило главарю увидеть четверку смертоносных лезвий, как он уже не смог отвести от них взгляд. Однако ослеплять рыжего в планы Дзиро не входило. Вместо этого, резко вскинув руку, он ударил его правой ногой в лицо. Оглушенный главарь откатился под ноги своим дружкам.

Окинув взглядом распростёртого врага, Дзиро довольно усмехнулся. Противник был повержен, а его подельники – морально уничтожены. Стоило им увидеть, каков Нэкомата в бою, и от их решимости не осталось и следа. Теперь на их лицах было написано другое – неприкрытый страх. Чавы стояли, замороженные ужасом, разрываясь между желанием сбежать и собачьей преданностью своему вожаку, но последняя все же пересилила. Наплевав на опасность, двое из них бросились поднимать рыжего, в то время как третий оставался настороже, готовый предупредить любое движение Дзиро.

Бой дался рыжему нелегко. И дело не в нанесенных Дзиро ранах, а в растоптанной гордости. Собрав ее остатки, главарь изо всех сил старался не выглядеть проигравшим. Однако разбитое в кровь лицо, отсутствие пары передних зубов, а потому внятной речи, делали эти попытки скорее комичными, нежели внушающими уважение. Глядя, как рыжий, мыча, отбрыкивается от дружков, Таир испытал внезапную жалость.

У Дзиро эта сцена вызывала совершенно иные эмоции. Тот, кто хоть раз переходил ему дорогу, оставался врагом до конца, а, значит, был не достоин ни жалости, ни, тем более, прощения. Презрение – единственное, что у Нэкоматы всегда было в избытке:

– Ну, и кто здесь слабак?

Сказанная нарочито громко, эта фраза крайне уязвила Джоша. Отныне рыжего не заботило, какое впечатление производит он на своих приспешников – место «реального пацана» занял брызжущий кровью и слюной скот. Дзиро было не впервой слышать, как его поливают грязью, но с подобным прононсом – никогда. Шепелявое, растерявшее всю экспрессию, звучание речи Джоша даже самый отборный мат превращало в пародию на брань.

Наслушавшись ругани в свой адрес, Дзиро пообещал:

– Мы ещё вернемся к этому вопросу. Оставлю-ка тебя на десерт. А пока… Пока я займусь первым, вторым и третьим, – тут он плотоядно облизнулся и обвел взглядом облапившую главаря троицу. – Вами, ребятки!

Таир воззрился на друга. Обрамленное в рамку тёмных волос лицо хранило двоякое выражение. С одной стороны на нём явственно читалась жажда крови, с другой – вполне понятная брезгливость по отношению к тем, кто зовутся людьми лишь по недоразумению. В глазах Дзиро таковыми были все члены налетевшей на его друга шайки.

Уразумев, что пощады не будет, троица стала белее мела. Быстрый, ловкий, а главное, непонятный Дзиро казался им настоящим исчадием ада, против которого бессильны не только кулак и нож, но даже святое распятие! И, правда, как тут не удариться в мистику, когда их лидер, бывший доселе непререкаемым авторитетом, оказался побежден сопливым юнцом!