Закат эпохи. Темный охотник

— Так это же хорошо, хуже точно не будет, — соглашается охотник.

— А золота хватит, оплатить мою работу? — интересуется мастер.

— Тысяча золотых и один рог демона, — спокойно отвечает охотник.

— Мало, — протестует мастер, — в работе придется использовать редкие ингредиенты…

— Плюс одно звено цепи, — перебивает он мастера, — по рукам?

— Договорились, охотник…

«Месяц работы, несколько кувшинов моей крови. Меч идеален: легкий, спокойно прорубает доспехи и не тупится. И самое главное — я чувствую его как продолжение своей руки».

Новое видение, но какое-то странное — размытое, словно припорошено пеплом.

Охотник сидит в таверне, заняв угловой стол. Таверна битком забита, но к нему никто не подсаживается.

«Все-таки странные создания, люди. Когда им нужна помощь, то ты для них и брат, и сват. А если не нужен, то ты чудовище, „проклятый“, тебя нужно поднять на вилы, отправить на костер… И, не смотря на все это, мы все равно их защищаем».

Допив свое пиво, он собирается уходить, но хватается за голову и прокусывает губу, чтобы не застонать от боли. Такое чувство, что череп зажали в тиски и медленно сдавливают. Что это такое? «Кто-то из Ордена пытается связаться, но откуда такая боль?» — приходит ответ. Через несколько минут, кажущихся вечностью, связь устанавливается…

«Общая тре… на Цита… напал… все… охо… общи… сб…».

Несмотря на нечеткость сообщения и общую слабость, охотник подскакивает к трактирщику: «Лучшего коня! Быстро! Плачу золотом!».

Получив коня, запрыгивает в седло, и конь срывается в галоп. Дни сливаются в одно сплошное пятно, кони один за другим падают загнанными, а охотник несется вперед.

«Не успел, не успел…». Были его первые слова, с того момента как он увидел разрушенные стены Цитадели. Везде лежат горы тел, но на центральной башне все так же гордо реет стяг Ордена… Большая часть братства погибла здесь, но каждый из них забрал с собой по паре десятков врагов. Нежить, големы, люди. Зайдя в центральную башню, он видит, судя по всему, Магистра Ордена обращенного в камень, но не выпустившего мечи из рук…

Охотник падает на колени и хрипит: «Я отомщу, чего бы мне это не стоило, я отомщу…».

На этом моменте, воспоминания обрываются, и я прихожу в себя…

Возможно и не я, трудно сказать. Я пережил все, что пережил охотник, я это он, он это я. Перстень охотника нагревается и обжигает палец.

Вспоминаются строки из какой-то книги:

«Мне снилась прожитая жизнь —
Чужая, не моя.
И дни свивались в миражи,
Как сонная змея.
И шелестела чешуя,
Купался лист в воде ручья,
И я в той жизни был не-я…
И я кричал во сне…».

Мы стали одним человеком… Аз есмь, твари, аз есмь!!!

Рассвет вступает в свои права. Лес окрашивается золотистым сиянием. В низинах клубятся серые клубы тумана. Начинают гомонить птицы.

Рассвет моей новой жизни… Смысл правильный, но как пафосно звучит. Интересно, сколько я был в отключке — ночь или сутки? Ох, голова раскалывается, состояние как с похмелья, причем жуткого. Хотя, в принципе, это не так уж и важно, и не такое со мной бывало.

Жаль охотника, и мне ничего человеческое не чуждо, ни смотря на весь мой цинизм, хорошим он был… человеком наверно.

Хотя, что является определением человека? Две руки, две ноги и голова? Сомнительно. Перефразируя героя старого мультика: «Но я жив и это плюс». И все же назвать такого разумного другом это честь, а то, что я фактически стал его наследником — честь вдвойне. Не важно кем он был, но я должен отомстить. Хотя бы, потому что это важно и для меня, за Орден, за братьев… Клянусь Тьмой, я отомщу! А уж потом буду решать, как вернуться домой.

А сейчас сниму остатки кандалов, позавтракаю остатками кабанчика, и начну тренироваться, ибо чтобы отомстить — сначала нужно выжить.

День тренировок дает весьма неплохие результаты. «Мерцание» получается, но несколько медленно, стандартные заклинания тоже работают, как положено. А вот мечевая техника несколько непривычна: связки состоят в основном из рубящих ударов, ритм движений «рваный». Также присутствуют элементы рукопашного боя. Причем, на сколько хватает моих знаний, стиль ориентирован на бой один против многих. Все-таки оказывается, что мышечная память существует. Иначе как объяснить, быстрое освоение незнакомого стиля? А то, что удары рубящие, в принципе это не удивительно — нежить колоть бессмысленно, кровью она не истечет.

Хотя думаю, что тут дело не только в пресловутой «мышечной памяти». И дома занимался историческим фехтованием, причем не по новым, гуманным, правилам.

Всякое бывало на тренировках: вывихи, трещины в костях, выбитые зубы… Так что эти знания и навыки закреплялись потом и кровью. Вот поэтому и желающих заниматься по старым правилам не много — мало того, что хорошее снаряжение стоит не рубль двадцать, так и медицина в нашей стране бесплатна лишь на бумаге…