Читаем Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории. Том 2 полностью

Западу его культ стал широко распространяться со времени Адриана. В частности, был очень популярен в армии и на флоте. Ср.: Т. 1. С. 602. Сабазий- фригийское божество, отождествлявшееся с ДионисомЗагреем. В Греции ему поклонялись с V в. до Р. X., в Риме его культ слился с культом Юпитера. Sol invictus — «Неодолимое Солнце» (лат.). Почитание Солнца естественно для всякой языческой религии, и Юпитер изначально был также и богом дневного света. Однако начиная с императора Аврелиана в Риме стал складываться синтетический и синкретический культ Солнца (отождествлявшегося с персидским Митрой) и императора как земного Солнца. При Диоклетиане он расцвел, а Юлианом был обоснован и теоретически. Ср.: Т. 1. С. 602, 604. (Ср.: PrellerL. Romische Mythologie, Berlin, 1858, S. 756- упоминание о возведенном в мае 1812 г. в дрезденском театре храме Солнца с надписью, посвященной Наполеону: «Солнце само затмил 0 кг величьем и блеском».) Атаргата (или Деркето) — сирийская богиня, в которой слились черты Анат и Астарты; широко почиталась в греко-римском мире, где ее отождествляли с Афродитой-Венерой. Место ее культа упоминается в Ветхом Завете (2 Макк. 12, 26); ей посвящен трактат Лукиана «О сирийской богине». — 206.

252 единый лик богов и богинь (лат.). Об Исиде ср.: Т. 1. С. 602. 207.

253 В англ. переводе наоборот, и скорее всего это правильнее. — 207.

254 Подробно о напитке и мифологии хаомы см.: Мифологический словарь. М., 1991. С. 582–583. О том, из какого растения он приготовлялся, единого мнения нет. Современные зороастрийцы используют эфедру-хвойник (см.: БойсМ. Зороастрийцы. Верования и обычаи. М., 1988. С. 12). В древнеиндийской религиозной практике хаоме соответствовала сома, см. Мифологический словарь. С. 507–508; БонгардЛевинГ. М., Грантовский Э. А. От Скифии до Индии. М., 1983. С. 113129, а также: Упанишады. Книга 2. М., 1991. С. 245. — 209.

255 Вообще слово Abendmahl- «причастие», но мы переводим его буквально: еще в прошлом веке оно употреблялось в смысле «ужин». В раннем христианстве таинство причащения совершалось не во время дневного богослужения, а на вечерней трапезе, в подражание Тайной вечери Иисуса Христа (так называемое агапэ, см.: Христианство. Энциклопедический словарь. Т. 1.С. 33). — 209.

256 О них см.: АмусинИ.Д. Рукописи Мертвого моря. М., 1960; Он же. Кумранская община. М., 1983. С. 187–201. -209.

Хотя Юлиан был убит в Месопотамии во время войны с персами, пал он, по некоторым догадкам современников (Либаний, Речь XVIII 274–275; Аммиан Марцеллин XXV 6, 6), от руки своего же воинахристианина (см.: Ранович А. Б. Первоисточники по истории раннего христианства. Античные критики христианства. М., 1990. С. 440). — 209.

258 Самый краткий символ веры ислама: «Нет Бога кроме Аллаха и Мухаммад — посланник Аллаха!» («Ла илаха илла Лаху ва Мухамадун расулу Лахи»). — 209.

верховным жрецом (лат. pontifex — букв. мостостроитель). В раннем христианстве pontifex звался всякий епископ. Впоследствии именование pontifex maximus закрепили за собой папы и традиционно его сохраняют. — 210.

260 То, что называют ныне христианской религией, существовало и у древних и вообще наличествовало с самого начала человеческого рода, прежде чем воплотился Христос. С этого же момента истинная религия, которая уже существовала, стала называться христианской («Размышления»). -210.

судьбой, роком (араб.). Ср.: Т. 1. С. 287, 487. О мировой пещере там же, с. 346, прим. О. Шпенглера. Ср. также наст. том, ниже, с. 239. 211.

262 Пригород Вавилона. — 212.

263 Т. е. Бела (см.: Мифологический словарь). — 212.

2 Приводим начало надписи: «Я- Дарий, царь великий, царь царей, царь в Персии, царь стран, сын Виштаспы, внук Аршамы, Ахеменид.

Говорит Дарий-царь: «Мой отец — Виштаспа, отец Виштаспы — Аршама, отец Аршамы- Ариарамна, отец Ариарамны- Чишпиш, отец Чишпиша — Ахемен. Поэтому мы называемся Ахеменидами. Искони мы пользуемся почетом, искони наш род был царственным. Восемь [человек] из моего рода были до меня царями. Я — девятый. Девять нас были последовательно царями. По воле Ахурамазды я — царь. Ахурамазда дал мне царство… Эти страны мне достались. По воле Ахурамазды [они] стали мне подвластны, приносили мне дань. Все, что я им приказывал, ночью ли, днем ли, — они исполняли. В этих странах [каждого] человека, который был лучшим, я ублаготворял, [каждого,] кто был враждебен, я строго наказывал. По воле Ахурамазды эти страны следовали моим законам. [Все], что я им приказывал, они исполняли. Ахурамазда дал мне это царство. Ахурамазда помог мне, чтобы я овладел этим царством. По воле Ахурамазды этим царством я владею»» (перевод В. И. Абаева). Полный перевод см.: Хрестоматия по истории Древнего Востока. Часть вторая. М., 1980. С. 24–32. -213.

265 В науке так называют вторую часть книги Исайи, гл. 40–66. 213.

2 2-я Эздры 5, 41: «Всех же израильтян от двенадцати лет и выше, кроме рабов и рабынь, было сорок две тысячи триста шестьдесят» (см. также 1-я Эздры 2, 64; Неем. 7, 66). — 214.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Этика Спинозы как метафизика морали
Этика Спинозы как метафизика морали

В своем исследовании автор доказывает, что моральная доктрина Спинозы, изложенная им в его главном сочинении «Этика», представляет собой пример соединения общефилософского взгляда на мир с детальным анализом феноменов нравственной жизни человека. Реализованный в практической философии Спинозы синтез этики и метафизики предполагает, что определяющим и превалирующим в моральном дискурсе является учение о первичных основаниях бытия. Именно метафизика выстраивает ценностную иерархию универсума и определяет его основные мировоззренческие приоритеты; она же конструирует и телеологию моральной жизни. Автор данного исследования предлагает неординарное прочтение натуралистической доктрины Спинозы, показывая, что фигурирующая здесь «естественная» установка человеческого разума всякий раз использует некоторый методологический «оператор», соответствующий тому или иному конкретному контексту. При анализе фундаментальных тем этической доктрины Спинозы автор книги вводит понятие «онтологического априори». В работе использован материал основных философских произведений Спинозы, а также подробно анализируются некоторые значимые письма великого моралиста. Она опирается на многочисленные современные исследования творческого наследия Спинозы в западной и отечественной историко-философской науке.

Аслан Гусаевич Гаджикурбанов

Философия / Образование и наука