Закат Евросоюза?

И вот по Европе бродит новый призрак, на этот раз призрак национализма, национализма бескомпромиссного, авторитарного[5]. Европейцы, в первую очередь средний класс, видят, как убывает их благосостояние, как из-за инфляции тают их сбережения, как снижается социальная защита, как безрадостны перспективы их детей в обществе, где растёт безработица и плата за образование, где их вековая национальная культура растворяется в массовой космополитической культуре, потоки которой обильно изливаются из-за океана.

Ко всем этим неурядицам добавляется исламский фактор. Мусульманские общины растут как грибы, в них много тех, кто симпатизирует исламистам и террористам. Особенно пугает европейского обывателя быстрый демографический рост среди европейских мусульман.

Средства массовой информации пестрят пессимистическими прогнозами. Некий Поль Вестон в статье «Неизбежна ли к 2025 году гражданская война в Европе» пишет: «Если бы 20 лет тому назад люди стали рассуждать о том, что начнётся гражданская война в Евросоюзе, которая по жертвам будет страшнее Второй мировой войны, их сочли бы сумасшедшими. Но согласно демографическим данным в 2005 г. коренные европейские мужчины призывного возраста (20–40 лет) были в соотношении 18 к 1 мусульманину.

К 2025 году это соотношение упадёт до 2 к 1, то есть 44,6 млн молодых европейцев в Евросоюзе будут противостоять 22,1 млн молодых мусульманских мужчин… Но Турция может подослать ещё 12 млн солдат[6].

Исламистские провокаторы подливают масла в огонь, указывают на статистику абортов среди европейцев, насмехаются: „Не хотите растить своих детей, скоро заставим вас нянчить наших“.

А бюрократы в Евросоюзе настаивают, что надо продолжать мирно, терпеливо интегрировать мусульманские общины в европейское общество, надо неспешно европеизировать ислам, поддерживать смешанные браки, смешение культур, мультикультурализм. Но европейцы видят, что такая политика вредна, что в городах, особенно в пригородах, прорастает новое, чуждое им мусульманское общество. Чем сильнее и многочисленнее оно становится, тем чаще возникают конфликты. СМИ повторяют: Франция превращается во Франкостан, Австрия и Германия отуречиваются. Беспорядки в Берлине и в Лондоне, вспыхнувшие нынешним летом в основном в иммигрантской среде, показали: в этих утверждениях есть рациональное зерно.

В массовом сознании множатся стереотипы отчуждения — „мы и они“. Они против нашего образа жизни, рядом жить мы не сможем. Растёт исламофобия, чреватая дальнейшей конфронтацией.

Среди этих страхов и неуверенности в будущем в обществе рождается жажда сильной руки, вождя, харизматического национального лидера, который должен править, не оглядываясь на бессмысленные выборы, на либералов-демагогов, на дряблые парламенты, утопающие в болтовне.

Особенно непопулярными становятся наднациональные европейские структуры, обосновавшиеся в Брюсселе, пожирающие огромные средства, вечно мечущиеся, претенциозные и неэффективные, а порой просто вредоносные. В такой обстановке старые либеральные проамериканские правители начали сдавать позиции. Отказ от таких программ, как мультикультурализм, уже не спасает их. На смену выходят новые элиты, провозглашающие популистские лозунги и программы. Их социальная опора широка и устойчива. Формирование новых националистических элит подпитывают и системные силы[7]. Всё большее число европейских банков и корпораций, которые уже многие годы ведут подпольную экономическую войну с США, приходят к выводу, что им более не по пути со слабеющей Америкой, что надо прислушиваться к нарастающему недовольству собственных народов.

Член правления центрального банка Германии Тило Заррацин опубликовал книгу „Самоликвидация Германии“, ставшую бестселлером. Он утверждает: „В культурном и цивилизационном аспекте их (мусульман. — Б. К.) система ценностей и представлений об устройстве общества является шагом назад. В глазах европейцев это подтверждается данными опросов, таких, например, как опрос, проведённый в 2010 году среди сравнительно образованных египтян: 85 % поддержат теократию, то есть усиление влияния ислама в политике; 85 % за то, чтобы казнить отступников от ислама; 82 % за то, чтобы побивать камнями неверных жён; 77 % за то, чтобы ворам отрубали руки; более 50 % за то, чтобы строго запрещать женщинам работать совместно с чужими мужчинами; 54 % оправдывают террористов-самоубийц; 82 % египтян отрицательно относятся к США и Европе“.

В свете таких опросов, две трети немцев согласны с Заррацином, который высказывает то, что на душе не только у немцев, но и у французов, у итальянцев, даже у либеральных англичан, у всех европейских патриотов: „Я не хотел бы, чтобы ритм жизни задавали призывы муэдзина с минарета“.

* * *