Закат и гибель Белого флота. 1918–1924 годы

6 октября 1917 года «Тюлень» снова отличился. В 0.50 немного севернее Игнеады лодка заметила крупный пароход. Китицын снова зашел со стороны берега и с дистанции 12 кабельтовых приказал открыть огонь. Получив несколько попаданий, пароход «Махи» остановился. Китицын по радио запросил из Севастополя корабли для конвоирования приза и 7 октября передал трофей эсминцам «Счастливый» и «Зоркий». Участие в Гражданской войне началось для «Тюленя» с неудачи. 1 мая 1918 года лодка была захвачена в Севастополе германскими войсками, однако потом, перейдя на сторону Белого движения, она оказалась в составе Черноморской эскадры Вооруженных сил юга России.

В 1920 году бывший капитан подводной лодки Китицын вместе со своими гардемаринами совершил еще одно плавание из Владивостока в Севастополь к генералу П. Н. Врангелю. В этом переходе ему снова пришлось проявить свой решительный характер. В Порт-Саиде оба корабля отряда Китицына были надолго задержаны английским командиром порта. Когда на них стали подходить к концу запасы провизии и угля, разрешения на выход с рейда все еще не было получено. Китицын заявил англичанам, что если в течение 36 часов на корабли не будут переданы вода, провизия, уголь и не будет разрешение на выход в море, то он выведет их в Суэц и затопит поперек канала. Через два часа англичане предоставили все необходимое для дальнейшего плавания. Следующим походом легендарного Китицына была эвакуация на кораблях из Крыма через Константинополь в Бизерту, а затем эмиграция в США, где в 1923 году в Нью-Йорке он возглавил «Общество бывших русских морских офицеров в Америке». Скончался М. А. Китицын в 1961 году в возрасте 76 лет.

Глава девятнадцатая Борьба за Крым

До того, как отправить какие-либо суда к крымским берегам, на базе в Новороссийске под руководством морских офицеров создавались новые команды и возрождался в буквальном смысле флот. Очевидец вспоминал: «В самой глубине громадной… бухты Новороссийска… стоят несколько невзрачных, не покрашенных, с обломанными реями, с заржавленными палубами наших судов. Это можно понять лишь по поднятым Андреевским флагам. Люди, находящиеся на них, не похожи ни на матросов, ни на офицеров: они в грязных, замасленных и покрытых сажей куртках, в военных рубашках защитного цвета, в студенческих тужурках — в чем угодно, и можно лишь по лицам их с трудом угадать, что это новые, „кадетские“ команды наших возрождающихся кораблей. Суда эти кажутся развалинами — столько на них навалено хлама и так они невзрачны рядом с громадными английскими транспортами и чистенькими военными судами. Стучат молотки, звенят наковальни, работа с раннего утра до поздней ночи кипит на них. И их там так немного, что сомневаешься даже, можно ли будет когда-нибудь создать из них хоть ничтожную боевую силу»[28].

Но именно из этих возрожденных судов, из упорного ежедневного труда постепенно возникал, как Феникс из пепла, Русский флот. Так был вызван к жизни и разграбленный большевиками и союзниками знаменитый эсминец «Жаркий». Этому кораблю суждено будет прославиться в битве с большевиками, а его командир, лейтенант Манштейн, успешно выведет судно в порт Бизерты. Но весной 1919 года эсминец представлял собой безнадежную развалину. Он был не покрашен, на его палубе и в машинном отделении царила мерзость запустения. Ржавчина потихоньку делала свое дело. Мачта «Жаркого» была безнадежно поломана, винты оборваны, бушприт разбит, а леерные стойки также варварски поломаны. На палубе большевики оставили массу железного хлама: разбитые шлюпки, тросы, бочки и порезанный брезент. Орудия с эсминца были предупредительно сняты и увезены в неизвестном направлении. Лейтенант Манштейн, бегло произведший осмотр судна, установил, что паровые котлы на нем оставались в рабочем состоянии. Машины были запущены до крайности и заржавели, но наличие некоторых запасных частей к ним могло бы существенно поправить дело: судно можно было попробовать запустить.

Невзирая на трудности, молодые люди — студенты и учащиеся ремесленных училищ Новороссийска, — умудрились без помощи портовых кранов перенести на эсминец тяжелые машинные части, решили под руководством самого Манштнейна взяться за реанимацию корабля. Главные машины и котлы были разобраны, каждую часть их отчистили в керосине от ржавчины и грязи. В довершение всего, им удалось даже раздобыть одно трехдюймовое орудие. На палубе продолжались работы по установке и других орудий, найденных в городе. Студенты и гардемарины работали над проводкой электрической сети, шпаклевали борта, натягивали рангоут, выпрямляли стойки и одновременно ремонтировали шлюпки и моторный катер.