Закат и падение Римской империи

В произведениях греческих и латинских писателей мы находим лишь неясные сведения о географии Персии; но самые знаменитые из ее городов, как кажется, были построены до нашествия арабов. Благодаря покорению Хамадана и Исфахана, Казвина, Тебриза, Рея, завоеватели мало-помалу приближались к берегам Каспийского моря, и меккские ораторы могли прославлять успехи и мужество правоверных, уже потерявших из виду Северную Медведицу и почти переступивших за пределы обитаемого мира. Снова повернув к западу, в направлении к римским владениям, они перешли через Тигр по Мосульскому мосту и в завоеванных ими провинциях Армении и Месопотамии обнялись со своими победоносными товарищами, принадлежавшими к сирийской армии. Когда они двинулись из Мадаинского дворца на восток, их военные успехи были и не менее быстры, и не менее обширны. Продвигаясь вперед вдоль берегов Тигра и Персидского залива, они проникли сквозь горные ущелья в долину Истахра или Персеполя и осквернили последнее святилище, остававшееся во власти магов. Внук Хосрова едва не был захвачен врасплох среди пошатнувшихся колонн и обезображенных фигур - этих печальных эмблем прошлой и тогдашней судьбы Персии; он торопливо бежал через Керманскую степь, обратился с просьбой о помощи к воинственным жителям Систана и нашел скромное убежище на границе тюркских и китайских владений. Но победоносная армия не знает усталости; арабы разделили свои силы для преследования трусливого врага, и халиф Осман обещал управление Хорасаном первому генералу, который проникнет в эту обширную и многолюдную страну, когда-то находившуюся во власти древних бактрийцев. Это условие было принято; эта награда была заслужена; знамя Мухаммеда было водружено на стенах Герата, Мерва и Балха, и счастливый вождь не останавливался и не отдыхал до тех пор, пока не напоил своих покрытых пеною коней водами Окса. Благодаря господствовавшей там анархии независимые начальники городов и укрепленных замков заключали отдельные капитуляции; условия устанавливались или предписывались сообразно с тем, что руководило действиями победителя - уважение, предусмотрительность или сострадание, и от одного изъявления покорности зависело различие между теми, кого причисляли к разряду друзей, и теми, кого причисляли к разряду рабов. Князь, или сатрап Ахваза и Суз, Хормузан был вынужден, после мужественной обороны, отдать и самого себя, и свои владения на произвол халифа, а происшедшее между ними свидание представляет верную картину арабских нравов. В присутствии Омара и по его приказанию с чванного варвара сняли вышитое золотом шелковое одеяние и усыпанную рубинами и изумрудом корону. "Сознаете ли вы теперь, - спросил победитель у своего раздетого пленника, - в чем заключается приговор Божий и какое различие между участью неверных и участью тех, кто изъявляет покорность?" "Увы, -отвечал Хормузан, - я сознаю это слишком глубоко. В дни нашего общего невежества мы сражались земным оружием, и моя нация одерживала верх. В ту пору Бог относился к борьбе безучастно; но с тех пор, как он принял вашу сторону, вы ниспровергли и наше владычество, и нашу религию". Утомленный этим мучительным свиданием, перс стал жаловаться на невыносимую жажду, но обнаружил опасение, что его убьют в то время, как он будет пить воду. "Не робейте, - сказал халиф, - ваша жизнь не подвергнется никакой опасности, пока вы не выпьете эту воду"; хитрый сатрап поблагодарил за это обещание и мгновенно разбил сосуд с водой о землю. Омар хотел наказать его за такое плутовство, но окружающие напомнили о святости клятвы, а немедленное обращение Хормузана в магометанскую веру дало ему право не только на полное помилование, но и на ежегодную пенсию в две тысячи золотых монет. Чтоб ввести в Персии хорошее управление, была составлена опись народонаселения, рогатого скота и земных продуктов, и если бы этот документ, свидетельствовавший о заботливости халифов, дошел до нас, он был бы поучителен для философов всех веков.