Закат и рассвет (СИ)

— Хорошо, — Юки Сама не спорит, только напоследок одаривает Орочимару пронзительным взглядом, как у хищника, и он прекрасно понимает, что она хотела сказать ему этим жестом. Слишком проницательная для своих лет. Она никогда ему не нравилась, именно из-за этого назойливого умения читать других людей, как раскрытые книги.

— Чего ты хочешь? — Цунаде не спешит вылезать из воды, на бледной шее прозрачные бусы из капель, сверкающие на солнцепеке ярче любых бриллиантов.

Ткань пудрового цвета незаметным жестом спустилась с женского плеча. Цунаде красива в своей откровенности. В своей небрежности и искусанных губах.

Орочимару зависает на мгновение, но не подаёт виду. Молчит, дожидаясь, когда янтарные омуты снова посмотрят на него.

— Это ты мне скажи, — он достает из рукава черный свиток, перевязанный алой лентой.

Расслабленное выражение на женском лице сменяется неприятным изумлением, а во взгляде горит алая ярость.

— Ты не мог… Какого черта?

Мог…ещё как мог…сукин сын…

Комментарий к Рассвет

Анэсан* - обращение к старшей сестре. Так говорят о кровных родственниках, Цунаде не случайно говорит о себе так.

Титул Юки Сама — “наследственная принцесса”. Почему? Потому что она взойдет на трон после отца.

«Подожди до рассвета» — почему Цунаде говорит эту фразу? Думаю, многие поняли пасхалку, но я все же поясню. Рассвет — это стоп-слово Цунаде и так, завуалировано, она просит его не переходить черту, остановиться, потому что сейчас они не на сессии.

========== Закат ==========

Комментарий к Закат

ПБ включена, котики, жду ваших исправлений. Мы снова вернулись в настоящее время, в Закат, к нашему любимому Отшельнику в больничку:)

Наверное, это одна из моих любимых глав. Многое в чувствах персонажей встало на свои места…? Жду ваших размышлений, коментов, мнения. Приятного чтения, мур.

У неё улыбка дебильная и нет никакого ощущения времени и пространства, когда она идёт по коридору прямиком к кабинету Хокаге.

Позже она изведёт себя чувством вины и ощущением неизбежности, а сейчас ей просто легко дышать. В мыслях она всё ещё в его объятиях, стонет от того, что вытворяют с ней умелые длинные пальцы.

Ей нравится целовать родинку на его плече и кусать за шею. Нравится, как он реагирует на каждое её прикосновение, и смотрит так, будто в ней заключена вся его жизнь.

Никто и никогда не смотрел на неё так. Никто и никогда не целовал её так, будто следующее мгновение не наступит.

Между ними закат и магнитное притяжение, которое не перебить ничем. Это просто невозможно.

Страшно от мысли, что попробовав его снова, она просто не сможет больше остановиться.

Потому что эту близость не заменить ничем. Потому что для неё, это самое сокровенное, что есть в жизни. Самое важное, то без чего она уже просто воспринимать себя не может. Вот только… В этот раз они изначально обречены на провал.

Если быть рядом, если позволить ему снова проникнуть к себе под кожу. Пустить к себе в постель, обратно к себе в душу, то они оба окончательно сломаются.

Рано или поздно, он, ведь все равно узнает, чем она занималась с Орочимару. Узнает, как она прожигала свою жизнь всё это время. И он этого не примет. Он не простит. Не сможет понять.

Да, и кто бы смог…?

Она ведь обманщица и ни черта она не сильная. Она сломанная и грязная. Дефектная. Ей оправдаться нечем. Она и сама не помнит, не понимает кто первый это начал. Она не может винить во всём Орочимару, потому что это было бы ложью… Цунаде сама себя в эту западню засунула, сама была на всё согласна.

Она уже не та, что была до того горного обвала. Той девчонкой можно было гордиться, а сейчас от неё осталась лишь красивая оболочка и психопатка с паническими атаками.

Цунаде не хочет, чтобы он видел её такой. Не хочет, чтобы он узнал её новую гнилую суть. Прочитать в глазах Джирайи разочарование для неё страшнее смерти.

Она всё это время трахалась с его лучшим другом, пока его пытали в каких-то подземельях…. Пока каждый день был для него кошмаром, игрой на выживание… И совсем неважно, что для неё каждый день без него был сравним лишь с адом.

Она не может себя простить и не позволит ему даже попытаться это сделать.

Сенджу не хочет, чтобы он лез в её тьму, чтобы пачкался в её грязи. Она не станет для него грузом или обязательством.

Джирайя должен быть свободен от этих оков и наконец-то получить жизнь, которую он заслуживает.

Без неё.

Но она гонит эти мысли прочь, отгораживается от реальности. Ей просто нравится ощущать на себе его запах. Запах муската и сандала.

Ты просто помешанная, Цунаде…. И больная.

Горькая ирония. Она со своими чувствами через огонь прошла, а сердце щемит точно так же, как при их первом поцелуе. Невыносимо сладко. Болезненно хорошо. Все ещё страшно.

Разум кричит одно, а всё естество кричит о том, что эта тяга самая естественная вещь в её жизни.

Сенджу заходит в кабинет Хокаге, смыв со своего лица радость. Просто потому что не хочет, чтобы он задавал ей лишних вопросов.

Это личное. Сокровенное, и только её. Она не хочет ни с кем делиться.

Её напрягают эти белые стены, письменный стол, и Анбу где-то там, на крыше.