Закат и рассвет (СИ)

— Ну, что? Ты всегда уходил, когда я думала, что в этот раз ты останешься, а я не готова больше… Не хочу тебя отпускать. Я знаю, что тебе нравится путешествовать по свету, когда нет миссий, но… — она запнулась, кажется, открывая в себе что-то новое. В себе прошлой и в своих чувствах.

Она всегда боялась, что он не вернется в деревню и эгоистично хотела, чтобы он остался, не предлагая ничего взамен. Какой же маленькой и глупой она была… Слепой перед своими чувствами столько времени.

Ей казалось, что она будет скучать по другу, но разве в дружбе есть место желанию привязать кого-то к себе на поводок?

Джирайя улыбнулся, погладив пальцами бархат щеки, снова накрыв губами её губы в лёгком поцелуе. Так сладко. Так невозможно и терпко. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

— Я никуда не собираюсь и не собирался, но я рад, что смог увидеть твою настоящую реакцию. У тебя всё ещё холодные руки, идём в палату?

Сенджу кивает в знак согласия, осознавая для себя предельно точно, что не сможет бороться с этим притяжением. Она растворилась в этом закате всецело.

Что ей теперь, делать?

Комментарий к Закат

Да, у Цунаде случилась паническая атака. Да, она осознала, что играть в друзей не получится, но всё ещё считает, что не может быть с ним. И да, кто не понял, в ту ночь, когда Орочимару принёс ей книгу и всё вскрылось, она была готова покончить с собой, просто она была очень пьяна, чтобы дойти до конца. С такими физическими данными, как у неё, это и не сделаешь на пьяную голову, только, если неудачная попытка. Как-то так.

Могу сказать, что в следующих главах уже пойдёт движ.

========== Закат ==========

Комментарий к Закат

Котята, публичная бета включена. Снова немного, но я решила, что если не начну себя пинать, то уже не возьму себя в руки. Поэтому, села вчера в ночи и начала дописывать этот эпизод. Один из моих любимых кстати.

Песня под настроение этой ночи: fujii - shinunoga e-wa

Они идут в палату Джирайи и в этих действиях, теперь, столько привычного и родного. Цунаде ловит себя на мысли о том, что считает данные обстоятельства своим якорем.

Пока они здесь, в пределах этих стен, где всё пропахло медикаментами и травяными настойками, они могут просто остановиться в этом моменте. Не думать. Не принимать серьезных решений. Просто довериться этому времени. Это была её собственная иллюзия безопасности, пока они оба находятся в полумраке больничных стен, ей не нужно притворяться. Не нужно держать оборону.

Чертовски трудно скрывать свои чувства, когда они искрятся, словно накалённые провода. Она разрывалась в собственных противоречиях. В том, что желанно и что на самом деле правильно.

Скоро закат покинет свои владения и ей придется выбирать… Каким бы тяжёлым не был для неё подобный выбор… Правильный или неправильный…

Он приобнимает её за плечи и Сенджу не отталкивает его, ей плевать на то, что их кто-то может увидеть в коридоре. На всё плевать…

Цунаде собиралась погрузить его в медикаментозный сон, но Джирайя сумел убедить её сделать на сегодняшнюю ночь исключение. С каких пор он стал так легко вить из неё верёвки? Стоило ему лишь коснуться пальцами молочной шеи, бережно очерчивая позвонки, это полностью отключало её рассудок. Она податливо таяла, словно воск от пламени и сама себя не помнила. Удивительно, ведь они были знакомы целую вечность… Но только сейчас она, кажется, взглянула на их взаимоотношения совершенно иначе. Всё заиграло новыми красками, стало более сочным и ярким.

Хотелось человеческого тепла, хотелось скрыться от всех тревог… Перестать всё контролировать. Жизнь, ведь как песок, утекает сквозь пальцы… Слишком быстротечная, чтобы изводить себя за каждую ошибку. И Цунаде позволила себе жить прямо в эту секунду.

Стоило двери закрыться, как их действия говорили за них лучше, чем какие-либо слова.

Они целовались, медленно и откровенно. Ей было так хорошо, сидя у него на коленях. Так, будто весь мир был запечатлен в этом мгновении и теплоте. Руки больше не дрожали, темнота больше не казалась пугающей и жестокой…

Просто лечь рядом и почувствовать сильные руки на своей талии. Джирайя заправляет белокурую прядь за ухо и лучезарно улыбается, в то время, как Цунаде не может сдержать нервного вздоха.

-Что тебя гложет? — спрашивает он почти сразу. Цунаде еле сдерживается, чтобы не увести взгляд, ей кажется, будто саннин видит её насквозь.

— Просто расскажи мне, — его голос чуткий, но аккуратно настойчивый, такой, что у неё застыл ком в горле. Ей трудно сделать вдох. Ещё труднее соврать любимому человеку прямо в глаза или снова уйти от ответа.

Сколько ты будешь убегать от правды, Цунаде? Он заслуживает получить ответы на свои вопросы. Неважно, что за боль вы причинили друг другу в прошлом… Это ваша общая история, её не запихнуть в закрытый ящик навсегда.