Закат казанского феномена: История ликвидации организованных преступных формирований Татарстана

На месте уже работали пожарные расчёты, прибывали всё новые и новые команды. Мы с министром ЧС Валерием Власовым и начальником УФСБ Евгением Вдовиным руководили работой по ликвидации возгорания, а вокруг, как муравьи, сновали поднятые по тревоге сотрудники милиции и ФСБ, спасающие оргтехнику и документацию. По идее, лучшее, что можно сделать в подобной ситуации, — это не мешать специально обученным людям выполнять свою работу. Но попробуй останови бойца, у которого в экстремальной ситуации включилось «туннельное зрение» и двигательная активность! Единственный выход — направить его энергию по назначению и заставить слушаться.

Не могу сказать, что мне было плевать на компьютеры (только что ведь закупили целую партию!) или архивы. Да и само здание, свежеотремонтированное, с новеньким ситуационным центром, отдельным предметом гордости, было страшно жалко, просто сердце кровью обливалось. Но гораздо страшнее было за жизни этих дуралеев, которые шли напролом, невзирая на категорические запреты — все хорошо помнили пожар в Самарском ГУВД, на многие годы ставший одним из сильнейших кошмаров любого руководителя.

Между тем огонь отвоёвывал всё новое и новое пространство. Через час пламенем было охвачено 250 квадратных метров здания, горели уже не только помещения УФСБ, но и наши кабинеты. На место происшествия прибыл премьер-министр Татарстана Рустам Минниханов, ряд руководителей республиканского и городского уровней.

Позже мы установили, что пожар заявил о себе в 4 часа 12 минут. Пламя занялось на чердаке под кровлей управления ФСБ, занимавшего левое крыло здания. Огонь моментально распространился по деревянным перекрытиям здания ещё дореволюционной постройки и перекинулся на третий этаж, где располагалась следственная часть УФСБ, а позже частично и на второй. Поначалу пожару был присвоен третий уровень, но спустя время стало очевидно: категория сложности — высшая, четвёртая. Площадь возгорания составила более 400 квадратных метров.

На место происшествия были стянуты 67 единиц техники, 44 пожарных расчёта. Всего тушением занимались более 200 человек. Тем не менее пожар удалось локализовать лишь в 9 часов 30 минут, а полностью ликвидировать — в 10 часов 50 минут.

Самое главное — мы не потеряли ни одного человека, хотя были поистине пугающие моменты. Никогда не забуду сюрреалистическую картину: через окно видно, как на третьем этаже сотрудник ФСБ в белоснежной рубашке сражается с сейфом, а прямо над ним уже полыхает пространство под крышей — с улицы это прекрасно просматривается!

Но как было жалко здание! Это же почти физическая боль — видеть, как метр за метром огонь обгладывает стены, ставшие для тебя родными. Испытываешь острое желание прямо сейчас, немедленно отмотать всё к началу, сделать «как было». Среди тех, кто приехал к месту ЧП, был и директор республиканского проектного института Ирек Файзуллин. Я бросился к нему: «Ирек, давай, рисуй, как будем восстанавливать?!» А он печально так ответил: «Подожди, пусть уж сначала всё догорит». Чего там, я и сам понимал, что чудес не бывает.

Вот когда ещё раз мы все оценили то, что делалось в течение семи лет по обустройству республиканского МВД. Вот когда с неожиданной стороны мы посмотрели на строительство и реконструкцию административных зданий. Уже давным-давно министерство внутренних дел располагалось не в одном строении, а занимало почти целый квартал, что помогло снять остроту проблемы. Открытое в 2000 году так называемое второе здание МВД на улице Фукса вместило большую часть «погорельцев», в том числе и меня. Остальные обустроились в УВД Казани, главном следственном управлении, ФЭУ и двухэтажном особнячке по улице Лобачевского, отданного ряду оперативных подразделений.

Для коллег и товарищей по несчастью тоже нашлось помещение: бывшее здание ГИБДД, которое буквально накануне освободили прежние хозяева. Так что все расположились если не с комфортом, то, по крайней мере, без особых неудобств. Хотя в ту пятницу ещё долго слонялись по кварталу личности в светлых рубашках, испачканных пеплом, с растерянными лицами, а в близлежащих кафе с одинаково мрачным видом пили, не чокаясь, оперативники двух ведомств. Чувство-то было, как будто осиротели…

Пожара такой силы, как в тот день, в Казани не было с середины 90-х, когда горел Государственный музей, а до него четвёртая категория сложности была присвоена возгоранию железнодорожного вокзала Казани в 1992 году.

Конечно, ни один силовик не верит в совпадения. Тут тебе и экстремистское подполье, и подрывы промышленных объектов, и преступные группировки, а МВД — р-раз — и горит совершенно случайно, как бы само по себе, накануне мероприятий государственного масштаба. Но в данном случае действительно отсутствовал злой умысел. Тщательное расследование в рамках уголовного дела по факту пожара установило причину — банальная неисправность электропроводки.