Закат казанского феномена: История ликвидации организованных преступных формирований Татарстана

Но Вильсур Хайруллин был совсем не таким. Я присутствовал на его допросе — хотел узнать, как парень из хорошей семьи, получивший образование, родившийся и выросший не в таёжной глухомани, а в центре страны, мог дать так легко себя оболванить? Честно говоря, я был поражён: Вильсур вовсе не был похож на одураченного простачка. Он оказался очень умным, толковым, и, я бы даже сказал, интеллигентным молодым человеком — писал стихи, и неплохие, считал себя гуманистом, а в «джамаат» вступил… чтобы прославиться. Ему просто хотелось известности, пусть даже она шла бы в привязке к терактам — пресловутая «слава Герострата». «Сказали, что сам министр Сафаров будет меня допрашивать», — говорил он с довольной улыбкой, не зная, кто я. И мне даже стало его немного жаль: парню как будто в своё время не хватило внимания.

В ноябре 2004 года правоохранительные органы почти полностью ликвидировали ваххабитское подполье в Набережных Челнах. Но несколько членов организации, на тот момент избежавшие арестов, ещё пытались продолжать «борьбу». С ноября 2004 по июнь 2005 года они совершили, как минимум, 11 попыток подрывов промышленных объектов.

Как мы установили позже, идея создать отдельную диверсионную группу пришла в голову членам челнинского отделения «Исламского джамаата» Вильсуру Хайруллину и Рауфу Зиннурову в 2003 году. Через бывшего чеченского боевика Саид-Мохмада Дангаева, работавшего в Набережных Челнах грузчиком, они вышли на бойца одного из чеченских бандформирований Лему Атуева. Тот свёл их со своими командирами. Осенью 2004 года в Чечне Зиннуров и Хайруллин, получив от боевиков взрывчатку и детонаторы, привезли их в Татарстан.

Первое взрывное устройство, смонтированное в корпусе рукомойника, террористы заложили в ноябре 2004 года в Самарской области на территории автотрансформаторной подстанции «Озерки». Правда, оно так и не сработало, так же как ещё четыре подобных. Но шесть из одиннадцати «адских машинок» ваххабиты всё-таки смогли привести в действие.

С самого начала мы подозревали, что взрывы и покушения на них — продолжение деятельности «Исламского джамаата».

Выбирали экстремисты сооружения топливно-энергетического комплекса — нефтепродуктопроводы, газопроводы, подстанции и ЛЭП. Действовали диверсанты не только в Татарстане, но и в других регионах Поволжья. В частности, 6 января 2005 года в Сергиевском районе Самарской области они взорвали опору высоковольтной линии. А через неделю осуществили подрыв магистрального газопровода в Ульяновской области, около посёлка Новочеремшанск. Всего же за несколько месяцев на территории Татарстана, Башкортостана, а также Кировской, Ульяновской и Самарской областей террористы осуществили 11 подрывов и покушений на них. Последний взрыв нефтепровода произошёл в начале лета у села Песчаные Ковали.

После этого группу террористов нам, наконец, удалось задержать — сработал Рустем Кадыров, заместитель начальника УВД Казани. Тогда-то и выяснилось, что самый крупный теракт преступники планировали совершить в канун 1000-летия Казани: с помощью осколочно-фугасной мины главарь банды Вильсур Хайруллин хотел взорвать одну из баз «Таттрансгаза», расположенную на Оренбургском тракте в Казани.

Весной 2007 года на скамье подсудимых, кроме Хайруллина и Зиннурова, оказались и два жителя Чеченской Республики. Саид-Мохмад Дангаев и Лема Атуев обвинялись в пособничестве в преступлениях. Это дело, так же как и дело группы, подорвавшей бугульминский газопровод, и дело «основного» состава «Исламского джамаата», рассматривал суд присяжных: настояли родственники, надеясь на оправдательный приговор. Но просчитались: присяжные вынесли вердикт — виновны.